– Легенду Вы уже слышали, когда хотели напугать меня при знакомстве, – улыбнулся Пузырев. – Вы так тихо там подошли, наверное, имеете большой опыт в этом деле.

– Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой… – продекламировал распевно Николай. – Ну а если ты ищешь якобы орудующего где-то тут медвежатника, я, пожалуй, смогу тебе подыграть. Жми на кнопку.

Пузырев надавил на небольшую кнопку звонка, прикрепленную к забору. Прозвенел ли в доме звонок, было не слышно. Никто не торопился его впускать. Но вот скрипнула дверь дома, послышались тихие шаги, зашуршал гравий во дворе.

– Кто там? – раздался совсем нестарый голос.

Андрей вопросительно посмотрел на Николая.

– Тамара Федосеевна, это сосед ваш, Николай Степанович, – сказал мужчина, сначала слегка прокашлявшись. – Со мной тут рядом оперуполномоченный… Пузырев. В нашем поселке орудует банда преступников, сейфы у людей вскрывают. Вот, товарищ уполномоченный ходит по домам, проводит беседы с жителями, осматривает помещения, проверяет, всё ли в порядке. Может он войти?

– Геночки сейчас дома нет, – ответила женщина за забором. – Может, вечером?

– Тамара Федосеевна, – вступил в разговор Пузырев. – А могу я просто осмотреть дом, проверить, насколько в нем безопасно, не залезут ли воры?

Молчание за воротами несколько затянулось.

– Хорошо, входите через калитку, – наконец старушка решилась впустить гостей. – Только посильнее дергайте за ручку, у нас дверь немного клинит.

Во двор дома хирурга Андрей вошел один, Николай Степанович отрицательно покачал головой и остался на дороге. Мать хирурга производила двоякое впечатление. Седая прядь волос, торчащая из-под цветастого платка, одежда середины 20 века, хотя чистая и глаженная, но очень уж древняя по фасону, но в то же время острый, пытливый взгляд серых, близко посаженных глаз и почти полное отсутствие морщин на довольно моложавом лице. Старушку даже можно было назвать симпатичной: она была высокой, худощавой, пусть и немного сгорбленной годами, и держалась она с достоинством.

– Пожалуйста, входите! – женщина показала рукой на дверь дома. – Я не особо понимаю, чем мы можем заинтересовать разбойников, живем мы не очень богато. Но я могу показать вам комнаты, если вам это так нужно.

– Я надолго Вас не задержу, – Андрей неожиданно для себя вежливо поклонился старой женщине. – Так, формальности.

– Наверху у нас три спальни: моя, Геночки и Юлии, внизу кухня, санузел и гостиная, – сообщила женщина, когда ввела лжеопера в дом. – Что Вас больше интересует?

– Мне достаточно будет осмотреть первый этаж, – улыбнулся Андрей, отмечая про себя не совсем обычную деталь, что у хирурга и его жены спальни были раздельными. – Грабители обычно проникают в дом именно через окна первого этажа… или через дверь.

Тамара Федосеевна открыла ведущую налево двустворчатую дверь явно из настоящего дерева, и Пузыреву показалось, что он оказался в богатом кабинете коллекционера древностей. Здесь даже запах был каким-то таинственным, что-то напоминающим, но что именно, Андрей не мог вспомнить. В гостиную, куда его проводила женщина, свет проникал лишь через узкую щель в тяжелых гардинах, и после царившей на улице жары ему показалось, будто он попал в прохладную ванну.

Создавалось впечатление, что вот уже полвека в доме ничего не менялось, не двигалось с места, мягкие кресла, круглые столики, пианино и фарфор всегда стояли тут на тех же местах. В том числе и разнообразные картины на стенах, скорее всего, копии каких-то древних мастеров. Над камином располагался большой нарисованный портрет какого-то господина в одежде 19 века, рамка портрета отсвечивала золотом.