Что, если корабль затонет? А если их эскадру таки захватят чужаки с узкими глазами и черными повязками? Живы ли сейчас капитан Витал, Антуан, Брут и те члены экипажа, которых она успела узнать?.. Но сознание словно кутала мутная пелена, и мысли в ней вязли. Будто сам запах каюты умиротворял и баюкал…

Кто здесь обитал, мужчина или женщина, понять не представлялось возможным. Запустение и словно бы покой уставленной причудливыми предметами каюты веяли странным уютом. Над потолком с тихим шорохом покачивались пучки трав, вдоль стен стояли книги. Узкое лежбище стянула твердая холстина с полосами размашистых письмен и неизвестных фигур. Самым же неожиданным оказалось крепко сбитое трюмо довольно старого вида.

Де Круа вздохнула, взяла первую попавшуюся из книг и присела к столику. Вопреки обычному, ни одно из трех зеркал не отражало, но виконтессе было уже не до того. Она раскрыла книгу на закладке и вздохнула: волнистые от сырости и старости страницы пустовали. Ни слов, ни рисунков не оказалось ни в начале, ни в конце довольно толстого издания. Селин сердито захлопнула ее и огляделась. Знакомый глянец пузырьков с очевидными парфюмами и мазями на хорошеньких полочках трюмо поднимал настроение. Крышечки на удивление легко поддавались, и густые запахи косметики наполнили ее сердце теплотой. Вот – тяжелая сладость жасминового масла, вот – ароматная миндальная пудра. А этот пузырек черного в призрачном свете стекла пах… пах..

Перед глазами все закружилось, голубоватое мерцание тотчас же погасло, погрузив во мрак, и Селин уронила голову на руки.

Либо Всеведущий был на стороне «Крылатого Марлина» и его сопровождения, либо им благоволил сам Морской Дьявол.

То не имело значения.

Столкновение на воде было решительно выиграно.

Если считать выигрышем удержавшиеся на плаву истрепанные суда, и убитой – часть экипажа.

Не без сожаления моряки пустили ко дну не подлежащие ремонту великолепные пиратские фрегаты с черными драконами на носах, забили трюмы до отказа добычей и взяли на борт тех немногих, кто сдался.

Небо алело заходящим солнцем. Море улеглось. Ночная темнота только оттеняла следы пережитой катастрофы.

Даже молотки плотников, безостановочно, в несколько смен, выбивающие повреждения с бортов пострадавших кораблей, в этот час молчали.

Предштилевую тишину разбавляло потрескивание такелажа да негромкий скрип мореходских бушлатов.

Верхняя палуба «Крылатого Марлина» безмолвствовала в унисон уходящему дню.

Капитан наперечет мог назвать имя каждого почившего из своей команды. С заложенными за спину руками Витал медленно брел вдоль обернутых старой парусиной больших свертков, в очертаниях которых угадывались человеческие тела. К ногам каждого было привязано по пушечному ядру.

– Капитан, поглядите-ка, какой у нас тут улов! Решили, что это один из наших за борт угодил. Ан нет… Взгляните же! – торжествующее пыхтение Лукаса разрушило момент.

Он сбросил с плечей бессильное, но крупное тело пирата и прислонил его к борту. С промокшей до нитки одежды по палубе тут же растеклась приличная розоватая лужа.

– …Правда, он еле живой…

Витал устало подошел к пирату. С мокрых длинных волос, закрывающих лицо чужака, бежали тонкие ручейки. Капитан вздохнул.

– Ценная находка, Лукас. И что мне с этим делать?

– Ну, может, подлечим, будет палубы драить или гальюн… Мало ли… – пробурчал юнга.

– Действительно. Велю Маркизу тотчас бросить заниматься нашими и срочно лечить какую-то крысу… – Витал устало потер шею и присел к гостю. – Эй, приятель! Назови хоть одну причину, почему мы не должны тебя вернуть обратно за борт?