Меж тем все мужчины племени хватали оружие и, под руководством Вождя, пытались организовать оборону. Без брони и упорядоченных команд они представляли собой толпу, а не дружину. Сделать что-либо с ними у Таланара не получалось – их дома стояли под огнем и безумие охватило их головы. Не слушая приказов, они один за другим ринулись на наступавших людей и как волна разбились о крепкую стену щитов.

Фарнах был одним из первых, кто врубился в строй королевских ратников. Не помня себя от горя, он голыми руками схватился за стальной щит одного из воинов и выдернул того из строя. Повалив на землю, он бил врага в лицо, пока кулак не проломил тому череп, и мозги не брызнули на траву. Разобравшись с одним, он хотел взяться за другого, но тут стена щитов навалилась на него и сшибла с ног. Чей-то поставленный удар копья тут же пригвоздил его к земле. Однако Фарнах успел в последний момент дернуться, и оружие неприятеля пробило ему плечо, а не грудь. Вторая рана была еще ужаснее первой. Темнота наполнила глаза, и мир, казалось, померк навсегда, но через какие-то мгновения, мерцая и переливаясь, вернулся и предстал телами убитых соплеменников и огнем сгоравших чумов. Люди тем временем слаженно отбили атаку орков и почти всех порубили в одиночных схватках. Вождь погиб уже рядом с ритуальным костром, а Шаман, забрав с собой кого-то из людских офицеров, пал под ударами ратников. Выжившие женщины душили своих детей и резали себе горло, не желая попасть в рабство, а люди, словно заведенные, рубили и рубили попадавшихся им орков направо и налево. Скорее всего отец и мать были так же безжалостно убиты.

Рыча и рыдая, Фарнах выдернул копье из своего тела и попытался дотянуться до брошенного кем-то топора, но тут копыто взявшегося из ниоткуда коня раздавило его пальцы. Закричав, орк дернулся и откатился в сторону. Израненный, он был не в силах что-либо предпринять и лишь с бессильной злобой уставился на двух всадников, гордо зависших над ним.

– Вот видишь, Мария, – произнес один из людей, облаченный в длинные фиолетовыеодежды, на которую спускалась его белоснежная борода. – Совсем недавно эта тварь рубила людей из деревни Лапутки       и не внимала слезам несчастных. Теперь же, видя гибель своего племени, он истекает кровью и рыдает. Закон равновесия… Закон действия и противодействия… – на этих словах молодая эльфийка по имени Мария, чьи каштановые волосы в лучах горячего степного солнца казались золотыми, внимательно посмотрела в глаза орка. Ему показалось, что в ее взгляде мелькнула жалость! –Лейтенант, – обратился седобородый к одному из воинов. – Капитан погиб. Теперь вы – командир. Прикажите людям добить всех зеленокожих и возвращаться. А вот этого – в кандалы, – человек указал на Фарнаха, и арбалетный болт в его руке растаял словно наваждение, раны перестали кровоточить и покрылись пленкой, раздавленные пальцы снова могли двигаться, – пусть он на рудниках до конца своих дней помнит о последнем дне своего племени, – архимаг сплюнул.

Когда его вязали, Фарнах не думал ни о чем. Пелена полного забвения накрыла его разум. Лишь одна фраза всплывала в его потухшем сознании: кровь никогда не смывается, она всегда остается в памяти. Всегда.

Глава 3. По стопам духов

***

Противный скрип колес нещадно резал слух. Фарнах то просыпался, то вновь впадал в забытье… Затянутые магией раны все равно болели…

После уничтожения его племени, он остался один. Проклятые люди сохранили ему жизнь, пленили и теперь медленно везли куда-то в глубь своих земель.

Почему они не дали ему погибнуть вместе с остальными? Ведь они не брали других заложников! Отчего такой позор обрушился именно на его голову? Что может быть безжалостнее, чем лишить чести и памяти своих предков?