– Хозяин красивый. Хотя я не понимаю, герцог выглядит молодо или нет?

– Совсем ты Семел головой поехала, кто приличный тебя замуж возьмет, если хозяин не подтвердит твой статус наложницы, но использует. Во дворец он тебя или меня точно не возьмет.

Спор не мешал работе, одна из служанок складывала в большой чан белье, а вторая выкладывала под него дрова.

– Эх Аня, я понимаю, что тебя устроила тётя, которая до тебя тут отработала пять лет. Хозяина она ни в одном глазу не видела. А перед ней мать твоя тут прохлаждалась, не встретив господина. И ты думала, что его не увидишь.

– Ты это к чему?

– Я другая, из бедной семьи. Меня и так никто серьезный как невесту не рассматривает. Поэтому…

– Поэтому ты представляешь себя наложницей в богатом доме и одновременно ходишь играть с управляющим, который в отцы тебе годится, а может и в деды? – Анастасия поглядела на резко краснеющую Семел и ехидно продолжила. – Да-да в деды. Он не местный, никто его ранее не видел. У него святая сила господ есть, хоть и маленькая, так что возраст его… Ты спрашивала?

– Он говорит, что ему сорок.

– И ты говоришь, что девственница.

– Знаешь, это ты дочь лавочника и дорогой прислуги, о какой-то чести думать можешь, – заявила Семел, – а мою сестру отчим с матерью в бордель продали. Сейчас нос лечит, а заработала не больше меня. Хуже, чем сестре мне не будет. Мать на базаре спину надорвала от чего и злая как собака. Всю жизнь ничего кроме мешков с крупой не носила. Уже не самый плохой вариант у меня вышел. Если господину надо, то условия контракта честно исполню, хоть на одну ночь, хоть…

– Вот от сеструхи ты премудростей похабных и набралась, – перебила её черноволосая, и наигранным заговорщицким шепотом продолжила, – не прибедняйся. Я-то знаю, тебя за плату в нашу школу приняли. И потом, я видела, как с тобой управляющий поместья…

– Молчи не придумывай, – зло проговорила раздраженная Семел, а сквозь зубы добавила, – мы конечно подруги и между собой разное говорим. Но при малявке из святых мест не смей и заикнуться. Убью!

– Да ладно тебе, конечно, не скажу. Мы же для неё старшие сестры и образец поведения.

На самом деле между девушками не было ссоры, они давно знали друг друга и наедине всегда общались в такой манере. Но только с глазу на глаз. При любом ином человеке они следовали выученному кодексу служанок. Но по правилам этого дома числились наложницами, правила поведения которых девушки помнили плохо, так как хором в школе его пели не часто. Хорошо выучить не вышло.

– А вон и она идет, – Семел указала через открытое окно на хрупкую светло-русую девушку, которая тащила в их сторону гигантскую корзину с различным тряпьем.

Всё! Подруга, изображаем приличных «наложниц», – Анастасия немного подумала и радостно закончила, – то есть ты изображаешь, а я и так приличная девушка.

Семел хотела понарошку ударить Анастасию, но не успела. Деревянная дверь с шумом отворилась и из неё на пол ввалилась корзина с бельем. На которую незамедлительно упала миниатюрная блондинка, раскидав по рассыпавшемуся тряпью свои длинные волосы и худенькие руки.

Она была года на два младше и почти на голову ниже присутствовавших. Ей помогли встать, а затем донести корзину.

– Эйрин ты как? – с участием поинтересовалась Семел.

– Прошу прощения, я после прибытия господина сама не своя, – сгорая от непонятного стыда сказала ввалившаяся. – Скоро ночь и мы можем, мы должны…

– В исполнение договора между господином и нашими семьями. Мы должны сделать коитус, если он захочет, – серьезным тоном заявила Анастасия, посмотрев в глаза Эйрин она добавила, – ежели герцог не захочет, отработай контракт и ты свободная чистая девушка. Сейчас не старые времена, в монастырь по истечению обязательств идти не нужно, да и сидеть в его доме до конца жизни не требуется. Как благородный человек герцог возьмет ответственность. Если…