Из деревни Б. Хабык семья рода Тропиных, если верить воспоминаниям родственников, вынуждена уехать после пожара, охватившего их дом, когда мой дедушка Федор Трофимович был ребёнком – в возрасте около 7—10 лет. Само же событие произошло в 1930-е.

Огромнейшее количество репрессированных в то время наводит на мысль, что легенда о пожаре придумана, чтобы избежать неприятностей. Возможно, семья дедушки просто бежала от раскулачивания.

Очень грустно, что сегодня в деревне фамилию никто не помнит. Проведён опрос среди местного населения, и никто не смог ничего сообщить. Хотя высланы не все, в 1940-е в числе первых трактористок деревни числится некая О. Г. Тропина. Прискорбно, что люди, принадлежавшие к тем, кто основал деревню, полностью подвергнуты забвению.

Правда о пожаре или нет, но в результате мои предки переехали в город Минусинск, где их семья продолжила род. К кому именно ехали в город, точно неизвестно. Существует теория, что к родному брату матери Федора Трофимовича по имени Пётр. Но это только теория.

Говоря о дедушке Федоре, должна заметить: одновременно жертва не самой удачной предрасположенности своего Рода и при этом невероятно удачлив. Можно сказать, самый выживаемый из самых выживаемых.

Не повезло в том, что представители рода Леушиных (это девичья фамилия его матери Анны Михайловны. – прим. Лопатиной Д. А.), увы, имеют склонность в годах, так сказать, пенсионного возраста подвергаться помутнению рассудка.

Но об этом расскажу подробнее ближе к финалу главы. А сейчас про жизнь дедушки и его выдающуюся удачливость. Жизнь была буйной, рассказать есть о чём.

Начнём с характера. В отличие от своего отца, Федор Трофимович человеком был вспыльчивым. И в обычной ситуации любящий ходить, в гневе вовсе начинал бегать по комнате. Любил руки в карман засунуть и ходить по комнате туда-сюда. Плюс в моменты особого раздражения начинал очень быстро и неразборчиво говорить и, конечно, материться. Личико при этом озлобленным становилось. Однажды столь сильно осерчал, что запустил в жену тарелкой. И, кажется, попал. Хотя на самом деле в своей жене души не чаял.

Очень любил, когда его хвалили. Сделает что-нибудь, зовёт жену и спрашивает: «Вера, посмотри, как у меня получается?» – или проще: «Вера, ну как?»

В отличие от жены, которая чудесно пела, не обладал ни голосом, ни чувством ритма. А единственная песня, какую знал, звучала так: «Ой загулял, загулял парнишка молодой, в красной рубашоночке хорошенький такой». Так и называется песня: «Эх, загулял молодец». Автор стихов – Б. Окуджава. Пел всегда громко, одновременно приплясывая движениями однообразными и простыми.

Любил «Песню Алтайских партизан», в которой звучали следующие слова: «Отец мой был природный пахарь, а я работал вместе с ним». Песню эту исполняли по всей стране ещё начиная с XIX века, и слова менялись в зависимости от того, зверства какого народа наиболее актуальны для того времени. Там дальше по тексту должно идти «на нас напали злые чехи». Но народ менял порой слова на турков, немцев и пр.

Увы, в нашей семье уже не помнят, в каком именно варианте любил Федор Трофимович песню. Логично предположить, что с немцами, но порой, когда дело касается семейных преданий, логика вылетает, как говорится, в трубу.

Очень почитал родителей. Каждый день навещал, иногда по несколько раз. Помогал делами и продуктами, хотя жили неплохо. Да и дома без дела никогда не сидел, всё время что-то делал.

Что ещё могу рассказать о дедушке? Жалел всегда свиней и никогда сам не забивал. Нанимал человека, а сам уходил из дома.