Немалым стимулом, побуждающим людей искать и проводить воду, является мусульманское вероучение. Согласно Корану, безводная земля является ничейной (государственной), но всякий, кто ее «оживит», т. е. осуществит искусственное орошение, становится законным хозяином «оживленной» земли и человеком «приятным» (близким) для Бога. Ежегодное очищение оросительных каналов, укрепление их берегов, починка мостов, чтобы проезжающие не загрязняли арыков, переправляясь вброд, – все это входит в обязанности всех жителей общины, которые, в зависимости от количества принадлежащей им земли, обязаны предоставить работника и пропитание для него, балки, гвозди, солому и другие необходимые материалы. Работами руководят миробы (от «мир» – «хозяин», «об» – «вода»), которых выбирает община. Миробы постоянно наблюдают за состоянием каналов, не допуская перерасхода воды: ее количество, положенное каждому члену общины, указывается в особых документах, которые выдаются при строительстве каналов, в зависимости от степени участия в нем жителей. Миробы следят еще и за тем, чтобы от арыков не отводили новых ответвлений те, у кого нет на это права. Они также отвечают за рабочее состояние плотин, устроенных в истоках тех арыков, которые вытекают из крупных рек, и проверяют, пропускают ли шлюзы воду в том количестве, в каком она необходима населению, пользующемуся этими арыками. Находясь в постоянных разъездах, миробы не имеют возможности заниматься собственным хозяйством, и оно приходит в запустение. Поэтому мироб получает от общины определенную плату, но не в виде постоянной компенсации, а в виде процента от урожая; поскольку же урожайность зависит от количества воды в арыках, то и плата напрямую зависит от предусмотрительности мироба.

Строительством новых арыков руководит мироб-баша (глава миробов). Как правило, это старик, который всю жизнь выполнял обязанности мироба и заслужил всеобщее уважение среди всех общин в данной местности.

Исследуя определенную территорию, по которой предполагалось провести новый арык, и намечая его направление, мироб-баша снимал тюрбан и ложился навзничь головою в ту сторону, откуда должна была течь вода, а ногами – куда ей надлежало течь, и, уложив голову определенным образом, смотрел вверх. Если перед собой он видел поверхность земли, это означало, что местность повышается и вода в эту сторону не потечет; если земли совсем не было видно – значит, местность имеет чересчур большой уклон и не подходит для строительства арыка. Мироб-баша должен был увидеть землю на определенном расстоянии, обычно в несколько шагов, и тогда колышками обозначал направление нового канала. Затем снова ложился на землю, вертелся, менял положение и, обнаружив подходящее направление, намечал будущее русло арыка колышками; при этом он продвигался лишь на несколько шагов. Так он ложился вновь и вновь, прокладывая траекторию канала на протяжении многих километров. Легко себе представить, насколько это был титанический труд, в котором очень многое зависело от опыта и умений каждого конкретного мироб-баши.

В Ферганской долине есть арыки, например, Улугнар или Шарихан-сай, достигающие в длину 150–200 км и берущие свое начало на том участке Сыр-дарьи, где она вытекает из горных ущелий в долину. Эти ирригационные каналы несут жизнь миллионам гектаров полей и десяткам тысяч людей. По ним можно беспрепятственно передвигаться в большой лодке. Все арыки построены без участия инженеров (в европейском понимании этого слова), поскольку о существовании каких-либо приборов правители [Кокандского] ханства и не подозревали. Русские, после присоединения этих территорий, привлекли к работам своих инженеров, которые вследствие исключительно теоретического знакомства с устройством ирригационной системы и неумелого обращения с водой причинили огромный ущерб государству и местному населению, превратив множество цветущих селений в безводную пустыню. Эта катастрофа случилась в верховьях Кара-дарьи, вода в которой во времена ханского правления полностью расходилась по арыкам. Чтобы повысить уровень воды, были нужны плотины, которые устраивались самым примитивным способом из фашин и туров, набитых камнями. Во время паводков случались прорывы плотин, но, хотя в течение нескольких дней население оставалось без воды, все удавалось починить, и жизнь входила в нормальную колею. Русские решили построить там каменные плотины на бетоне, с железными шлюзами для приема излишков воды. Строительство это обошлось в баснословную сумму! И в конце концов это случилось одной очень теплой весной. Из-за бурного таяния снегов в горах вода поднялась так высоко, что река, сдерживаемая плотинами, устремилась в каналы и проложила себе новое русло. В результате сотни селений, окруженных прекрасными садами и засеянными полями, оказались на два десятка метров выше русла реки и остались без капли воды. Так как починить разрушенные каналы не удалось, жителям пришлось покинуть свои владения и перебраться в другие места, а большая площадь культурных земель превратилась в пустыню.