– Как только узнала, что к нам приехал большой человек из Москвы, я мечтала поговорить с ним… И не только о политике.

– Не о политике – это лучше всего. Моя стихия – торговля, – ответил Пронин несколько легкомысленным тоном.

– Обещаю вам рассказать о наших персидских коврах всё, без утайки. К тому же мы могли бы организовать кондитерскую фабрику. У вас, в СССР, я слышал, эта отрасль развивается. Даже в годы войны. А у нас всё делается по старинке, вручную…

– Поможем. Оснастим. Это не проблема. Кстати, у меня для вас есть несколько сувениров из России. Их вам доставит мой помощник.

– Заранее благодарна. Они напомнят мне о вашей стране…

– Понимаю, что вы привыкли к комплиментам, ваше величество. Но не могу не сказать: вы прекрасно говорите по-русски. Любо-дорого слушать!

Шахиня ответствовала горделиво:

– Я родилась в Баку, в Российской империи. В детстве мне читали сказки Пушкина. И я их до сих пор помню. «В царство славного Салтана…»

– Вы азербайджанка?

Шахиня улыбнулась:

– У нас на Востоке всё так перепутано… Считайте, что азербайджанка. По крайней мере я была подданной Российской империи. И горжусь этим. Это был – да, наверное, и сегодня остался – большой европейский город. Там строились вот такие дома, как этот. Там, несмотря на устои ислама, женщины не скрывали своих лиц. И я, именно я, убедила мужа специальным законом запретить ношение чадры. Вы понимаете, как это было непросто?

– Мы, советские люди, ценим это. У нас тоже соблюдается свобода вероисповедания, но никто не соблюдает диких пережитков старины… Чадры в эпоху телефонов и «катюш» – это просто смешно.

– «Катюш»? – шахиня не поняла Пронина. – Это вы о чём?

– Так называется наше современное оружие – система реактивной артиллерии, которая наводит ужас на немцев.

– Понимаю. Я уверена, что Красная армия возьмет Берлин. И рада этому. Кстати, имейте в виду. Хотя север Ирана – это, по существу, продолжение Азербайджана, у нас все понимают, что воевать с Россией бесполезно. Поверьте, в ближайшие 100 лет войн между нашими странами не будет. А Гитлер всегда казался мне каким-то безумцем. Эти крики, эти усики… Чаплин хорошо его высмеял в своем фильме! Мой муж придерживался на этот счет другого мнения… Персы – арийцы. Гитлер что-то там говорил об истинных арийцах. Реза видел в нем союзника. Он опасался англичан. И… вас, русских. Думаю, он ошибался. Когда политик остается у власти слишком долго – он начинает делать неудачные ставки. Это неизбежно. Даже наш великий Дарий умер, так и не подавив восстание в Египте. А Перикл? Величайший политик Эллады? Он же проиграл Спарте и умер, когда его государство теряло силу… Да, господин Пронин, я знаю историю. Не так, чтобы очень глубоко, но три–четыре книги прочитала. Неплохо для женщины, не так ли?

– В нашей стране женщины уравнены с мужчинами. Есть женщины – академики, директора фабрик, знаменитые писательницы… Александра Коллонтай – наша посол в Стокгольме…

– Я знаю, знаю, простите мне мою иронию. Я же слышала о вашем замечательном цирковом представлении и видела, что в вашей стране женщины даже львов дрессируют, не то что мужчин! Я просто хотела сказать, что моего мужа удалили вовремя. Он больше не мог править. Для Ирана это свержение пошло на пользу. Иначе бы нас со временем наголову разгромили вместе с Германией…

– Отдаю должное вашей глубокой проницательности. И поверьте – без грана иронии, – произнес Пронин действительно серьёзным тоном.

– Но у меня есть не только старший сын… Англичане ошиблись, поставив на Мохаммеда. Али-Реза – моему младшему сыну скоро исполнится 22 года. Говорю вам не как мать, а как женщина, немало повидавшая на своем веку. Он способнее старшего. Мохаммед – раб своих пристрастий. Говоря по-русски – лоботряс. А Али-Реза – отличный математик, у него аналитический ум. И он лучше, чем Мохаммед, понимает, что только дружба с Советским Союзом гарантирует нашей стране безопасность.