Внезапно в дверь квартиры раздался очень требовательный стук. Кроха приоткрыл один глаз, потом другой и увидел, как жильцы торопливо выскочили из коридора в свою спальню, а вернулись уже одетыми по-домашнему. Откуда не возьмись, нарисовался отец и без особых усилий взвалил Кроху на плечо:

– Не боись, сынок, своих – не бросаем!

С этими словами он драпанул со всех ног в Большую комнату за диван, где их уже поджидала маманя. Она имела насупленный вид и осмотрела отца весьма неодобрительным взглядом, что само по себе не предвещало ничего хорошего, а когда Горюня обратил внимание на тяжёлую столовую ложку, которой она с лёгкостью поигрывала, то неудивительно, что он заметно поубавил прыть, настороженно таращась на Пужанну. Однако папаша слишком поздно понял, что пора уносить ноги, покуда цел.

В это же время в коридоре послышались громкие голоса и глухой стук удара, завершившийся звуком падения тяжёлого тела на пол. Этот звук совпал с треском, который озвучил столкновение ложки и лба Горюни. За диваном оба звука слышались достаточно неплохо и произвели впечатление на кутников.

Под утро сестрёнка обнаружила в кухне у холодильника чашку с молоком, пряники и мармеладки.

– Это, сынок, нам жильцы благодарность подобным образом объявили за то, что мы дела правильно ведём! – нравоучительно произнёс отец, прикрывая разбухший нос и шишку на лбу. – В кои-то веки оценили труды наши праведные. Так-то вот! Хоть и налили молока ровно кошкам, а всё ж таки приятно!

Горюня с Пужанной и Кроха с Мышью очень любили молоко с пряниками. А что может быть лучше вкусного завтрака! Под такую снедь можно и имя Крохе придумать.

– Так ты говоришь, на швабре катался? – веселился вовсю отец, как будто не было вчера беспокойного вечера. – Выжимали тебя в ведре? Ха-ха-ха! Быть тогда тебе отныне Тряпкой!

Пужанна потянулась за ложкой, которая, как подумалось Крохе, теперь всегда будет при ней.

-О нет! Будешь Ведром! – заметив её движение и осознав свою оплошность, поправил сам себя отец.

– Ой-ой! – уже убегая, орал он. – Водопроводчиком будешь…

Но метко брошенная ложка уже настигла Горюню, и он понёс очередной урон.

Маленькая сестрёнка, дожёвывая мармеладку, спросила с набитым ртом:

– Ма-ам, а ма-ам! Почему у дяди из нашей квартиры сегодня один глаз стал маленький, опухший и синий?

– Это потому, дочурка, что наш папа глаз дяде лечил, а сосед снизу ему помог за то, что папа вымыл в его квартире потолок и, возможно, пушистые ковры на полу. Так что сходит дядя ко врачу и станет видеть лучше прежнего!

А молоко с пряниками и мармеладки у холодильника больше не появлялись.

Глава 3.

После того случая Кроху больше не брали на работу по дому, и он слонялся без дела, подыскивая себе занятие по душе, но так ничего и не придумал. Ему только и оставалось, что сестрёнке сопли вытирать или развлекаться тем, что швырять тапком по выключателю в ванной и туалетной комнате, когда люди в спешке собирались на работу и забывали выключать там свет. Порой он ставил заряжаться сотовый телефон, опять же забытый в спешке, а потом подслушивать, как женщина нахваливала эту модель, обладающею, по её словам, самым не разряжаемым аккумулятором на свете. Дело в том, что, разрядив батарею, телефон начинал противно попискивать на всю квартиру, напоминая семейству домовых о своём присутствии, и этот писк выводил из себя, издавая омерзительные звуки. Казалось, порой даже ворс на ковре становился дыбом, словно ковёр был соткан из кошачьей шерсти. Вот и приходилось за телефоном ухаживать, а смыть его в унитаз совесть не позволяла. И потом, где гарантия, что человек не купит себе новый и так же не будет его забывать, уходя из дома.