Семеновские описания Заилийского Алатау и Иссык-Куля интересны как образцы широкого географического обобщения, создания географической характеристики горной страны. В описаниях Семенова с большой рельефностью обнаруживаются его взгляды на необходимость использования геологических выводов для географии.
У Богдановича имеется интересное замечание о Семенове: он указывает, что многолетняя дружба П. П. Семенова и И. В. Мушкетова в значительной мере основывалась «на единстве взглядов на значение геологии для географии»[52]. Мушкетов писал в своем «Туркестане» о недостатках сравнительной географии Риттера: «Риттер ограничивался только сравнением внешних форм, он вовсе не рассматривал генезиса различных элементов земли; он не исследовал переходные формы, связующие, по-видимому, различные элементы, как это делает анатом или филолог и как это преследует современная Сравнительная география, на основании исследования различных гомологичных форм. Риттер, в сущности, и не подозревал этого метода, поэтому его Сравнительная география резко отличается от современной, так же, как и его метод…»[53].
В другом месте этой же работы, сравнивая Гумбольдта и Риттера как исследователей природы и подчеркивая преимущества Гумбольдта над Риттером, Мушкетов писал: «Риттер основывал все на пластике, на внешней конфигурации, не вдаваясь в разъяснение генезиса гомологичных форм»[54].
В 90-х гг., когда были высказаны эти мысли, они уже не являлись новыми. Замечательно, однако, что статьи о Тянь-Шане, написанные Семеновым за 30 лет до появления «Туркестана» Мушкетова, в период наибольшего распространения идей Риттера, отличались от географических описаний Риттера, в частности, тем, что геология служила Семенову для разъяснения генезиса современного рельефа и гидрографии исследованных им частей Тянь-Шаня.
Другая особенность географических обобщений Семенова вскрывается в его описаниях растительных зон. Установление зон является наиболее широким географическим обобщением в описаниях Заилийского края. Оригинальная черта зональных характеристик Семенова состояла в том, что Семенов связал их с вопросом о природных возможностях края. Вслед за ботанико-географической характеристикой каждой зоны в его описаниях непосредственно следует характеристика возможностей, представляемых этой зоной для хозяйства. Связывая эти вопросы, Семенов дает в своих описаниях более глубокое зональное разграничение по сравнению с обычными для середины XIX в. специальными схемами ботанико-географических зон.
Особенности климата, связанные с ними особенности почв и рек, оригинальный характер растительности – все это указывается, например, Семеновым в его характеристике степной зоны. В этой характеристике, так же, как и в характеристике других зон, он указывает преимущественно различия растительности. Однако неизменно связывая вопрос об особенностях растительности с вопросом о возможности хозяйственного использования различных зон, Семенов напоминает тем самым, что это не только ботанико-географическая схема. «…Все, что составляет не случайную характеристику страны, все ее климатические особенности, отражаются наглядным образом в ее растительном покрове. Дело науки – приискать только ключ к этому красноречивому языку природы», – так писал он в одной из ранних работ («О важности ботанико-географических исследований в России»).