– Всё, товарищ главный конструктор.

– И смотри, чтоб тетрадки твои в чужие руки не попали. Хлопот не оберёшься. Могут за дурака принять, а могут и измену Родине пришить…

– Не переживайте, товарищ главный конструктор. Эти тетрадки только с моего трупа смогут забрать. Меня ведь предупредили: только вам лично в руки отдавать. Ну а со смертью я уже свиделся. Её два посланника до сих пор у меня в голове сидят. Так что не боюсь я её. Приму достойно, если придётся. Вас не выдам ни за что.

Южный Урал, Лучеград, наши дни.

– Ну как прошло? – Олега распирало от любопытства. – Всё получилось?

– Как нельзя лучше. – Остап поднялся с кресла, сделал несколько гимнастический упражнений и подошёл к Галине. – Долго я «путешествовал» в 1942 год?

– Шесть минут пятьдесят три секунды. – Галина развернула планшет к Остапу и показала на таймер в верхней части экрана.

– Да ну ладно! – Остап взял планшет и уставился на временную шкалу. – Мы же с ним всю ночь схемы рисовали! Вернее, он рисовал, а я правил.

– Там время по-другому идёт. – Галина забрала планшет и отдала его Иннокентию. – Это как во сне – заснув на мгновение, мы можем увидеть целый спектакль, не пропустив ни одной сцены. Удивительные свойства человеческого мозга. А теперь его нейронные сети множатся на цифровые потоки вашего чипа и управляются ими. В общем, будущее уже наступило.

– Ну что же, было интересно. – Остап подмигнул Олегу. – Готов к следующей миссии.

– Как там прадед? Вы его видели? – Неожиданно спросил Иннокентий.

Остап осёкся и виновато уставился на стол с клавиатурой.

– Не видел. Не мог видеть. Я ведь в его голове сидел. Видел только то, что он делал. Чертежи, комнату видел. – Остап заехал ладонью себе по лбу. – Надо было заставить его в зеркало глянуть!

– Это и будет вашей следующей миссией. – Сказала Галина. – Мы с Олегом интегрировали в приложение фотокамеру. Если получится, вы сможете сделать несколько снимков «глазами» нашего подопечного. Не уверена, позволит ли пропускная способность чипа получить изображение из 1942 года, но попытка – не пытка. Если получится, это будет селфи века. И да, любом случае, вы, Остап Казимирович, увидите прадеда Иннокентия, если тот встанет перед зеркалом.

– Не припомню, чтоб я видел зеркало в его каморке. Ну ничего, найдём. Даже в том далёком прошлом.

Южный Урал, заводское общежитие барачного типа, январь 1943 года.

Виктор Краснов сидел в своей крохотной комнатёнке с карандашом в руках и разглядывал новенькую тетрадь с Ворошиловым на обложке, которую час назад выдала ему секретарша главного конструктора. Он ждал, когда голос в его голове начнёт диктовать ему новые чертежи. Голос приходил в одно и то же время, сразу после смены.

«А если я заговорю с этим голосом, – подумал Краснов, – он будет отвечать мне?»

– Будет. – Ответил голос. – Говори.

– Я схожу с ума или у меня галюники? – Шёпотом произнёс Виктор

– Ни то, ни другое. – Ответил голос. – Но в случае чего, можешь смело ссылаться на осколки в голове. Мол, голова болит, картинки разные вижу. Только не переусердствуй. Можешь в психушку угодить.

– А ты настоящий или я тебя придумал?

– Тебе лучше не знать этого. Узнаешь, точно в психушку попадёшь. Котину понравились твои чертежи?

– Ещё как! – Краснов немного расслабился и прилёг на койку. – В первый вечер он не мог оторваться от тетрадки. Про каждый блок спрашивал. А я ведь сам не понимаю, что рисовал.

– Ну вот про радиостанцию я же подсказал тебе.

– Так это его вона как взбесило! Говорит, что нету такой рации.

– Пока нету. Её ещё не скоро изобретут. А про башню в целом что говорил?