– Почему? – нахмурился мальчишка. – Мне еще рано такое читать?

– Ну-у-у… большую половину слов ты, наверное, не поймешь… Спрячь его куда-нибудь в укромное место, а когда подрастешь – вскроешь.

Мальчишка смотрел на письмо как на сокровище. Марки на нем были цветные и яркие, а Ванюшка был неравнодушен к красивым вещам. Пожалуй, их мальчонка будет рассматривать всю оставшуюся дорогу, пока не сойдет с поезда.

– И вы ни капельки не рассердитесь, если я его открою?

– Нет, – улыбнулся Игнат Иванович грустной улыбкой, – не рассержусь. Я сам отдал его тебе – на что тут сердиться?

– А ваша мама?

– Она не знает об этом письме… У нее есть куча других.

Игнат Иванович подпер руками голову, облокотившись на столик, и провалился в размышления, пока Ванюшка с нескрываемым восхищением и любопытством рассматривал белоснежный конверт, синие чернильные линии, складывающиеся в слова.

– Ва-а-аню-у-ушка! – закричали где-то вдали. Крик был едва различим сквозь грохот колес. – Ва-а-аню-у-ушка! Ванюшка! Ва-а-аню-у-ушка!

– Это, кажется, моя мама, – прислушиваясь, пробормотал он. – Я пойду, скажу, что я тут. Она думает, что я потерялся.

– Конечно. Беги к маме… И помни о письме – ты дал мне обещание не открывать его раньше времени.

– Ага, – поспешно согласился мальчонка и убежал на зов матери, забыв попрощаться с новым знакомым. Они были хорошими собеседниками, и Ванюшка надеялся, что Игнат Иванович поймет его и простит за единственное не сказанное слово вежливости.

Они расстались навсегда – разве это не прощание?

– Мама! Мама! Я здесь! – закричал малец, пробегая мимо храпящих одеял и читающей жадины. – Мама, смотри! Мне это подарили!

Мама заключила Ванюшку в теплые объятья. Ее драгоценная пропажа нашлась и отчаяние, закравшееся в материнское сердце, растаяло как снежный ком в жаркую погоду.

– Мне подарили письмо! – радостно воскликнул Ванюшка.

– Подарили? – удивилась мама. – Милый, письма не дарят. Ими обмениваются, их получают или отправляют, но не дарят.

– А мне подарили, чтобы я научился писать точно такие же!

Ванюшка не удержался и нарушил обещание, позволив маме вскрыть конверт. Она развернула письмо и, одним только глазом заглянув в него, вернула сыну его подарок. Отчего-то на маминых губах застыла грустная улыбка.

Мальчик в недоумении посмотрел на письмо. Его страницы были абсолютно чисты. Ни единой строчки, ни одного слова, ни единой буквы…

Декабрь 2017г.

На серебряном подносе внесли вместо заказанного деликатеса гору не прочитанных свитков. Слуга так торопился, что сразу за порогом зацепился за алый ковер, расшитый золотыми нитями, и клюнул носом в пол, но подноса с важными бумагами не уронил.

Большая трапезная с витражными окнами наполнилась посторонними звуками: к стуку ложек нечаянно примешался глухой удар рухнувшего тела.

За длинным столом сидело пятеро: во главе немолодой отец, по левую руку от него жена и старшая дочь, а по правую младшие дочери, – и все семейство разом подняло головы и уставилось на незадачливого слугу. Тот кое-как поднялся, одной рукой отряхнулся и одернул сюртук.

– Государь, спешу доложить: во дворец передали важные документы, которые надобно изучить.

Свободной рукой слуга стер со лба испарину – первое волнение после такого вопиющего происшествия уже прошло и на душе полегчало.

– Подойди-ка ближе! – велел царь.

Слуга с подносом на вытянутых руках посеменил к столу, оставив позади манящий безопасный путь к побегу.

Младшие царевны негромко хихикали да прыскали в кулаки, а вот старшая даже виду не подавала – она преспокойно ложка за ложкой ела праздничную похлебку.