Люциус и Холька возвращались уставшими. Люциус после этого уходил на некоторое время в кабинет Варелы, а когда возвращался, они оба быстро засыпали. Сам же Энрик спал чутко. Из-за этого он несколько раз просыпался посреди ночи от того, что Люциус в углу комнаты, сидя на полу о чём то шёпотом с кем то спорил. Энрик мог разобрать лишь отдельные слова, которые казались ему бессвязными.

Голос рыцаря всегда был напряжённым и быстрым, будто вместо него говорил что-то другой. Время от времени он срывался на яростный шёпот: Заткнитесь! Дайте подумать!

При этом он всё время что-то делал с руками, то вертя ими рядом с головой, то теребя одной рукой другую. Это было похоже на какой то ритуал, но никаких видимых последствий не наступало. Через какое то время Люциус замолкал и какое-то время сидел неподвижно. Затем он подходил к столу, наливал из графина воду, подогревал её огнём из собственно руки, после чего добавлял туда высушенных листьев и выпивал, после чего успокаивался и ложился спать.

Энрик думал рассказать об этом Хольке, но решил, что она и так должна это знать. А вдруг он узнал что-то, чего ему знать не следовало?

И потому он молчал.

Ел он в несколько больше, чем в деревне. Благо такого обилия еды он ещё не видел. Варела был невероятно богат для него. Несмотря на это, он редко надевал что-то по настоящему дорогое, предпочитая носить плащи чёрного или белого цвета с разноцветной вышивкой, чего Энрик в своей деревне видел редко, но знал, что по меркам господа это считается простой одеждой.

Один раз Холька вернулась позже, под самый закат и вновь принесла мешок монет.

Успехи в языке и мече вселяли в него некоторую уверенность, но каждодневные воспоминания о доме не давали покоя. Он ждал того дня, когда рыцари наконец скажут, что их цель достигнута и можно возвращаться.

Так прошла пара недель.

В один из дней он вновь прогуливался по рынку. Палящее солнце было высоко. Вокруг стоял запах навоза, перемешанный с ароматом специй и приправ. Энрик старался держаться по центру, где ничто не мешало ему греться, но проезжающие повозки и собственный страх привлечь чьё то внимание заставляли его всё время смещаться к стене.

На рынке было послеполуденное затишье.

Проходя мимо лавок, Энрик с удовлетворением отмечал, что уже понимает с ходу некоторые слышимые с разных сторон фразы.

Выйдя на привычное место, он в очередной раз взглянул на дом Варелы.

Когда он возвращался к дому, то заметил, как к нему подошли три человека. Это были фигуры, почти полностью закрытые в чёрные плащи. Такими описывала членов Тёмного Ковена Холька.

Головы у них были открыты, но ничего особенного в их внешности Энрик не заметил. На дороге принял бы их за обычных путников.

Они постучали. Им открыл тот же слуга, что обслуживал гостей, и после нескольких фраз пустил их внутрь.

Какое то время Энрик боролся с желанием остаться и попробовать проследить за ними. Останавливало его то, что сейчас рядом не было ни Хольки, ни Люциуса. Если он влезет в неприятности, а он нутром чуял, что здесь они его ждут, то спрятаться будет не за кого. В итоге любопытство взяло верх. В конце концов, если он хотя бы проследить за этими типами до их дома, ему будет, что сообщить рыцарям. Может он сможет так им помочь.

Выбрав относительно удобную позицию у входа в один из переулков, он опёрся на стену и стал внимательно следить за входом.

Мимо прошёл отряд городской стражи, которые болтали о каких то бандитах.

Наконец, спустя может, полчаса, может час, троица в чёрных плащах вышла из дома и неспешно направилась через площадь. Энрик последовал за ними, держась на почтительно расстоянии, стараясь прятаться за торговыми лавками, но всегда держать незнакомцев в поле зрения.