В море: в умеренных климатах производилась обыкновенная порция по уставу, когда не было признаков цинготной болезни; в сем случае я особенно следовал капитану Крузенштерну. В поданном от него мнении в коллегию говорит он, что всегда старался производить служителям провиант как можно сходнее с регламентным положением; а в жарком климате, смотря по погоде, давал я мясо соленое четыре дни в неделе, а горох и кашу три дни, и мясо не всегда по уставу, а иногда по полуфунту и часто по четверти фунта, варя оное во щах с крупою и кислой капустой или в супе с крупой и бульоном попеременно, соображаясь с погодой и следуя советам лекаря.

Водку и ром в холодные дни, пасмурные и туманные погоды давал я по целой чарке, не разводя с водою, и нередко по две чарки в сутки, когда обстоятельства заставляли команду в мокрое, ненастное время долго работать наверху, а в умеренные погоды и теплые дни производились оные на ^>2/_>3 чарки водки или рома ⅓, воды, в жары же на полчарки водки или рому – полчарки воды; если же погода к вечеру делалась чувствительно холоднее, то давал и остальную ⅓ или Ѕ чарки, мешая также с водою, чтобы сделать целую чарку в день. А в самые большие жары водка и ром совсем производимы не были.

Для питья вместо квасу в портах, где можно было получить пиво, я выдавал по полукружки на человека в день и брал оного с собою в море столько, сколько можно было удобно поместить; а там, где не было пива, и в море производил я в холодные дни водку, а в теплые виноградное вино, мешая с водою: водки ¾ чарки на 4 чарки воды, а вина по одной чарке на 5 чарок воды; а там они прибавляли сами воды, если хотели. Иногда в море приготовлял я пиво из спрюсовой эссенции^>55 и раздавал по полукружке на человека в день. Капитан Крузенштерн рекомендует обыкновенное пиво и сей напиток как уничтожающие цинготную болезнь. Свойство сие также приписывают оным многие другие знаменитые мореплаватели.

В портах, изобилующих фруктами, давал я служителям ежедневно достаточное количество зрелых плодов, которых, так же как и разного рода зелени, брал большим количеством в море.

Соль производима была по уставу, а уксус смотря по тому, какую пищу служители имели: в портах со свежим мясом оный совсем производим не был, а в море обыкновенно по уставу; когда же горчицу выдавали или когда рыбу случалось поймать, то порцию уксусу несколько я увеличивал.

В продолжительные холодные и мокрые погоды, а особливо у мыса Горна, по вечерам, а иногда и два раза в сутки, поутру и ввечеру, давал я команде чай или пунш.

1 ноября, поутру, ветр из NW четверти перешел в NO, утвердясь на румбе NNO, дул свежо и ровно; погода была ясная и отменно холодная, так что лужи и канавки замерзли; изредка показывались облака, которые быстро неслись по ветру, – все сии знаки предвещали продолжение благополучного нам ветра. Лоцмана, утверждаясь на своих признаках, уверяли, что NO ветр продует долго. Портсмутский рейд наполнен был судами, давно ожидавшими попутного ветра для выхода из Канала^>56, и все они начали готовиться к отправлению; мы также, со своей стороны, не потеряли времени и не упустили воспользоваться сим благоприятным случаем. В полдень приехал к нам лоцман, а в час пополудни, окончив все мои дела на берегу, я возвратился на шлюп и привез с собою из Академии наши хронометры, которых ход, определенный вернейшими наблюдениями, был следующий:

Место для хронометров сделано было в моей каюте, у самой переборки посредине судна, и подле их один из термометров был повешен.

В 4 часа после полудни мы снялись с якоря и пошли в путь; в 6 часов вечера мы миновали все опасности и были на чистом месте в Канале; тогда я отпустил лоцмана. Сначала я имел намерение взять лоцмана до самого мыса Лизарда