Двадцать шестого числа мы лавировали во весь день; ветр, перешедший в SW четверть, помог нам сделать небольшой успех, так что к вечеру мы были у Сескара, но в ночь на 27-го число весьма крепкий ветр принудил нас нести мало парусов, и мы проиграли все то расстояние, на которое днем подались вперед. Ветр с западной стороны дул до двух часов после полудни, только гораздо тише, нежели ночью; потом стих совсем, и в 8 часов, сделавшись от NNO, позволил нам идти настоящим курсом. Такой неудачный выход не весьма мне был приятен: крепкий противный ветр продержал нас, так сказать, в самых воротах двое суток, хотя он при самом начале путешествия и скучен нам был, однако ж не без пользы. В продолжение оного иногда находили жестокие порывы, а особливо в ночи с 26-го на 27-го число, которые дали мне случай увериться в доброте нашего такелажа и парусов, ибо во все сие время мы не имели ни малейшего повреждения. Притом я опытом узнал, что шлюп «Диана» не так опасен по своей валкости, как мы думали. Правда, что он, будучи уже совсем нагружен, чувствовал переход 10 или 15 человек с одной стороны на другую, и удивительно, как много наклонялся при подъеме баркаса^>11; но под парусами он кренился много и вдруг, только до известной черты. Я заметил, что при сильных порывах, в одно мгновение приведя нижнюю линию портов к воде, он останавливался и тогда, хотя и кренился больше с усилием ветра, но понемногу и так, что всегда можно было успеть при шквале убавить парусов. Сей случай мне также показал, что матросы наши весьма проворны и исправны в своем ремесле. Благополучный свежий из NO четверти ветр продолжался, с которым поутру 28-го числа прошли мы остров Гогланд[27]; в 5 часов после полудни миновали Кокшхар, а в полночь Пакерортский маяк. Ветр свежий NO, NNO и N не переставал дуть. Мы, пользуясь оным, имели всевозможные паруса; в 8 часов утра прошли остров Оденсгольм, а в 4 часа после полудни мыс Дагерорт. Ветр нам благоприятствовал во все сии сутки так, что, невзирая на дурной ход шлюпа, поутру 30-го числа мы увидели остров Фаре, в 7 часов он был от нас на W, в 15 милях глазомерного расстояния[28]; в полдень обсервованная широта наша была 57°35′, с полудни ветр сделался О и дул крепко при совершенно ясном небе; до сего же времени мы имели всегда облачную погоду, а нередко пасмурность и дождь. К вечеру ветр утих совсем, а в ночь на 31-е число, будучи от мыса Гоборга к S милях в 15 или 20, мы имели ужасную молнию и гром: тучи поднимались со всех сторон, дождь был проливной, и молния сверкала почти беспрерывно, удары ее в воду мы видели очень ясно, и некоторые были весьма близко от нас. Я редко видал такую грозу, даже в самом Средиземном море, где они довольно часто случаются; продолжалась она во всю ночь[29] и прошла с рассветом. Тогда ветр сделался нам противный от W, дул тихо, а иногда умеренно, и погода была хороша. Ветр сей постепенно отходил к SW, и опять приходил на прежний румб, и раз совсем утихал; с таковыми переменами дул он до 7 часов после полудни 2-го числа августа. Мы во все сие время лавировали с весьма малым успехом, но вечером сего числа благополучный нам ветр задул от SO и позволил держать прямым курсом.

Сие сближение я приписываю действию течения, произведенного водою, нагнанной в шхеры западным и юго-западным ветрами, которое при назначении курса я упустил принять в рассуждение.

В 2 часа ночи 4-го числа мы прошли Борнгольмский маяк^>12; ветр тихий OSO при ясной погоде продолжал нам благоприятствовать. После полудни увидели мы остров Мен^>13, к вечеру Фалстербоуский маяк, а на другой день (5-го числа) при рассвете были у мыса Стефенса