Клэрити, парень и Рокки вышли через парадную дверь, закрыв ее за собой.

– Все хорошо, Молли, – сказала Дженнифер и удалилась на кухню.

Не было Клэрити, не было Рокки.

Я лаяла и лаяла, чувствуя печаль и одиночество.

Дейзи, большая робкая собака, вышла из своего убежища под столиком, подошла ко мне и начала обнюхивать, пока я лаяла. Она чувствовала мое расстройство, но, конечно же, не могла понять его причину.

Войти в дом через дверь не получилось, и я пошла вдоль него, однако деревянные ворота тоже были плотно закрыты, а ручка – слушком высоко, чтобы достать ее зубами. Я не переставала лаять. Двор, который еще несколько минут назад казался пределом собачьих мечтаний, сейчас превратился в тюрьму. Я подбежала к Барни, и мы ткнулись носами, но от его вялого повиливания хвостом лучше мне не стало. Я была в отчаянии. Что происходит? Как такое могло случиться?

– Молли?

Я обернулась и увидела Клэрити. Она опустилась на колени, и я со всех ног бросилась в ее объятия. Я лизала ей лицо и чувствовала невероятное облегчение от того, что я все неправильно поняла, ведь на секунду я действительно поверила, что она хотела меня бросить!

Дженнифер и Трент стояли позади нее.

– Она выбрала меня, что я могу поделать? Молли выбрала меня, – настаивала Клэрити.

Я счастлива быть Молли, я счастлива быть с Клэрити и идти с ней к машине. Трент сел за руль, а Клэрити устроилась на заднем сиденье вместе со мной и Рокки.

Рокки встретил меня, как будто мы не виделись вечность, и мы стали бороться.

– Что же скажет твоя мать? – спросил Трент.

Рокки схватил зубами длинные волосы Клэрити и тянул их, расставив лапы и рыча, будто хотел их оторвать. Клэрити смеялась. Я прыгнула на Рокки, чтобы он это прекратил.

– Сиджей, я серьезно.

Мы с Рокки пищали и лазали по Клэрити, а она пыталась сесть прямо.

– Черт, да не знаю я.

– Она разрешит тебе ее держать?

– А что мне оставалось делать? Ты же видел. Как будто Молли и я созданы друг для друга. Это судьба. Карма.

– Ну, в доме собаку не спрячешь, – сказал Трент.

Клэрити опустила глаза, и мне показалось, что она расстроилась, поэтому я положила лапы ей на грудь и попыталась лизнуть ее в лицо. Мой опыт подсказывал, что поцелуи собаки могут подбодрить кого угодно.

– Сиджей, ты серьезно думаешь, что сможешь держать собаку тайком?

– Если захочу, я могу спрятать хоть стаю волков. Кроме своего отражения в зеркале, ей ни до чего нет дела.

– Ну да, конечно. Надо только, чтобы как минимум лет десять твоя мать ни о чем не догадывалась.

– Знаешь, Трент, не всегда поступки бывают практичными.

– Железная логика.

– Ну почему ты всегда споришь?!

Они оба замолчали.

– Извини, – наконец сказал Трент. – Просто переживаю за тебя.

– Все будет хорошо, обещаю.

– Ладно.

– Только остановись не у дома, а чуть поодаль, – сказала Клэрити.

Машина остановилась, Клэрити взяла Рокки и пересадила его вперед. Мы с братом переглянулись. Рокки завилял хвостом, прижав уши. У меня было такое чувство, что мы прощаемся и теперь будем жить раздельно. Но это нормально, потому что наши судьбы всегда определяют люди, и Клэрити решила, что я ей нужна, все, точка. Итану понравилось бы, что я уехала с ней. Что не нормально, так это то, что не я, а Рокки стал собакой переднего сиденья.

Мы с Клэрити вышли.

Машина отъехала.

– Давай посмотрим, сможешь ли ты сидеть тихо.

Клэрити опустила меня на землю, и мы подошли к дому. Какие-то собаки пометили окрестные кусты, но запахи уже почти стерлись, – сейчас я была тут единственной. Клэрити взяла меня на руки и быстро занесла в дом, вверх по какой-то лестнице в коридор и, наконец, в спальню.