– Я в лазарет, – произнес Ванлинг, поднимаясь с кровати, – у меня сейчас голова пополам расколется…

– А ты меньше думай, – подшутила Эсса.

– А ты бы побольше, – ответил ей Брамбур, но с тоном упрека, – у тебя вообще ветер в голове.

Оставив спорящих коллег, парень вышел в коридор и направился в лазарет. Он находился всего несколькими отделениями дальше от кают-компании. Подойдя к двери, он скромно постучал, чтобы не разбудить Мисандру, если она спит.

– Заходите, – раздался женский голос из-за двери.

– Не спишь? – спросил ее Ванлинг, заходя в помещение.

– Нет, – спокойно ответила она, сидя за столом и скрестив пальцы.

– Уснуть не могу. Все никак из головы не выходит, что мы на смерть летим…

– Я тоже уснуть не могу. Мне почему-то верится, что это не пустые слова, – произнесла Мисандра, смотря как бы сквозь парня в никуда. Затем вздрогнула, спохватившись:

– Прости! Ты же пришел за лекарством!

– Ничего, я тебя понимаю. У меня уже от этого волнения голова раскалывается, – признался Ванлинг, беря в руки таблетку от боли.

– Если бы хоть какое-то лекарство могло изменить корень самой проблемы, – вдумчиво произнесла девушка, разглядывая оставшийся блистер от таблеток.

– Мне так кажется, что капитан не будет менять курс, – признался Ванлинг.

– Я тоже так думаю. Я теперь совсем не знаю, что делать, – с дрожью в голосе произнесла Мисандра, закрыв лицо руками, и повернулась в своем кресле к стеллажу. Стало слышно тихое всхлипывание. Парень, немного погодя, встал и, бросив сострадательный взгляд, пошел обратно в кают-компанию.

Глава 2

Рано утром, как и обещал капитан Дромут, собралось совещание членов экипажа на мостике. Даже Пэги удосужился прийти на него. Все вопросительные взгляды были направлены на капитана, который, скрестив руки, ждал, пока все успокоятся.

– Я внимательно изучил письмо и принял единственное верное решение: курс мы менять не будем, а любые разговоры о его изменении будут считаться бунтом, – строго и решительно объявил Дромут.

– Это как понимать? У нас теперь и права слова нету? – изумился Брамбур.

– А у тебя его и не было, – осек его Мэд.

– Я же говорил, – тихо произнес Пэги, толкая Ванлинга в бок.

– А что «Астарта» говорит нам о курсе? – спросила Мисандра.

– Данные компьютера показывают, что никаких изменений нет. Никаких оповещений об опасности не приходило, – без энтузиазма ответил ей Шолл. Судя по его выражению лица, его самого этот ответ не устраивал.

– Так что идите по своим обязанностям, а то письмо я приказываю удалить, – распорядился капитан.

– Господин Дромут, а почему… – начал было Ванлинг, но его перебил сам ответчик:

– Все свободны, кроме тебя, – приказал капитан, смотря на парня. Когда мостик освободился, он продолжил. – Ты у меня на заметке, Ванлинг. Твой энтузиазм, конечно, похвален, но если ты будешь хоть как-то мешать мне и оспаривать приказы, то я тебе обещаю, надолго ты на «Вавилоне» не задержишься, – строго отчитал его капитан.

– Но как же мне не возмутиться, если…

– Ты меня слышал?! – поднял голос Дромут. – Закрой свой рот и иди работать!

По спине парня побежал пот. Он весь покраснел и не знал, что ответить на такое. Он просто опешил от неожиданности и той злости, с которой нахлынули на него эти слова. Он молча вышел с мостика. В его голове словно звучал какой-то гул. Молодой стюард пытался осознать произошедшее. «Эсса» – догадался он, вспоминая вчерашний разговор, и прикусил язык. Ванлинг еще никогда не чувствовал себя так паршиво, как в тот момент. Он вспоминал лица своих коллег одно за другим и пытался понять, с кем вообще можно поделиться той внутренней болью, которая сжигала его изнутри. Внезапно он вспомнил закрытое ладонями лицо Мисандры. «Она, наверное, в таком же состоянии сейчас, – подумал парень, и хотел было пойти в лазарет, но спохватился, – нет, не время». Затем его осенила страшная мысль, и он решительно устремился в кают-компанию.