– Ты никогда не перестаешь меня поражать.

– Я знала, что ты захочешь немного развеяться после разговора с эльфом, владыка, – скромно улыбнулась советница, однако ее щеки слегка порозовели.

Как всегда, эта женщина была единственным человеком, способным угадать мысли Властелина даже без слов. Он верил Тартионне как себе, с нею, единственной из подданных, делился сомнениями и страхами, с нею разрабатывал планы возмездия, половину которых та принимала в штыки, а другую хотела переделать. Не просто так во дворце шептались, что она – любовница владыки, а возможно, и будущая супруга. От последней мысли императору стало немного грустно. Шахрион знал, что советница уже много лет любит его, но, увы, не мог ничего дать ей взамен. Впрочем, внешне она не тяготилась ролью подруги, видимо, рассчитывая в будущем все же перейти на новый уровень отношений.

Фигуры были расставлены, и игра началась с хода Тартионны. Она не изменила себе, начав осторожно: выдвинула вперед три центральных отряда копьеносцев, образовав фалангу.

– Итак, мы остановились на эльфах, – проговорила кольценосица.

– На них, – кивнул император, бросив кубик, чтобы определить, сколько ходов сможет сделать в свой раунд. Выпала единица и он вывел всадника из-под защиты копьеносцев. – Ратриола не станет нас поддерживать, ему, как и всем на континенте, нужна война. Впрочем, полагаю, что на ближайшем собрании Лиги зрящий будет яростно бороться за мир. – Император усмехнулся. – Не думаю, что мои подколки повлияют на него, я убежден, что все решения приняты давным-давно, так что один месяц мы получим.

Произнеся этого, он отправил в рот вареное яйцо, заел его хлебом, а затем отпил теплого молока из кружки.

– Да, сезон дождей был бы очень кстати, – промолвила советница, начиная сложную многоходовую комбинацию. – Но встречался ты с ним не для этого?

– Повторяешься Тартионна, – заметил император, пресекая ее поползновения на корню. – Конечно, нет. Причин у нашего сегодняшнего разговора две. Во-первых, мы не могли не увидеться – все фигуры на доске должны ходить по правилам, в том числе и венценосцы.

– А во-вторых? – женщина неожиданно выдвинула мага из-под защиты, прикрывая им атаку лучников.

Ход кольценосицы был оригинален и Шахрион взял паузу, жуя свежую горбушку, намазанную маслом и сдобренную горстью соли, чтобы обдумать свои дальнейшие действия. Наконец императору показалось, что он уловил хитрость Тартионны. Он бросил кубик – выпала четверка. Отлично, этого хватит. Шахрион улыбнулся и вывел на поле всех оставшихся рыцарей.

– Во-вторых, наша встреча не останется без внимания, она в любом случае заставит исиринатийцев задуматься и подождать. Я желаю, чтобы война шла по моему сценарию, а значит, она должна начаться через месяц.

Тартионна засмеялась, словно озорная девочка.

– Ты всегда все планируешь и стараешься держать под контролем. Но что, если однажды у тебя это не выйдет, а, владыка?

      Ее копьеносец неожиданно переместился вперед, атакуя рыцаря, и у Шахриона глаза расширились от удивления. Он никак не ожидал от советницы безумной лобовой атаки. На мгновение император растерялся, но быстро взял себя в руки и парировал угрозу.

– Не волнуйся, Тартионна, мои планы учитывают любые неожиданности, – проговорил он, проводя первую за партию атаку на венценосца. – Так было, есть, и будет впредь. Защищай своего правителя.

Глава 2.

Тридцать второй, последний, день второго месяца лета 35-го года со дня окончания Последней войны.

Шахрион обвел взглядом присутствующих. Помимо него в лишенной окон маленькой комнате, чье убранство составляли овальный стол, кресла, да люстра под потолком, находилось трое. Одни из немногих людей, которым император доверял, и каждый из них был отмечен Матерью. Старик Иритион командовавший одним из легионов еще в годы Последней войны – опытный и умелый, но осторожный генерал, не склонный к экспромтам. Горячий и порывистый Китарион, ставший капитаном гвардии в двадцать лет. Верная Тартионна, осунувшаяся и мрачная. Они были такими разными, но всех объединяло одно – боль за унижение родины и желание любой ценой возродить ее былую мощь.