Я запрокидываю голову к небу и закрываю глаза. Холодный снег остужает мои раскрасневшиеся щеки. Сердце сжимается от боли. Все мои мысли принадлежат Алестеру. Вспоминаю, как еще недавно мы делили одну кровать и снова встает вопрос, зачем он скрыл от меня медальон?

Слышатся шаги, и я поворачиваюсь на источник звука. Марли останавливается напротив меня, кутаясь в черный пуховик. Ее рыжие волосы смотрятся на фоне белого снега жутковато, словно кровь на снегу. Девушка морщит маленький курносый носик и делает пару шагов ко мне на встречу. Деревянное крыльцо под ее ногами жалобно скрепит.

– Что-то случилось Марли? – я допиваю содержимое стаканчика и выкидываю его в рядом стоящую урну. Корзина переполнена до такой степени, что возле нее валяются несколько смятых пластиковых стаканчиков.

– Тебя вызывают старейшины.

Меня возмущает тот факт, что мне не удосужились сказать об этом лично. Тревожное чувство охватывает меня, но я пытаюсь не обращать на него внимания.

– Как скоро?

– Сейчас, – ее голос звучит виновато, будто это она затеяла это собрание.

Коротко киваю в знак согласия и прошу девушку провести меня к ним. Что же, шестое чувство снова не подвело.

Мы идем по темному заснеженному лесу, и у меня возникает чувство дежавю. Несколько месяцев назад, точно так же, меня вел Аббадон. Только не к старейшинам, а к демонам. Они хотели сделать из меня сосуд.

– Помощь, помощь, в огне сгорает память. Они не верят взгляд, отводя с опаской, – напеваю я, вспоминая события «Кровавой Луны». – Он где-то рядом кружит как стервятник. Стирает хищник моих деяний краски.

Марли оборачивается на меня, и по ее выражению лица я понимаю, что не вхожу в ее список кумиров по пению. Аббадон в прошлый раз, так же не очень восторгался моим пением. Что же, не будет у меня фанатов. Не быть мне великой певицей!

Тревожные мысли снова лезут в голову и неприятным червячком шевелятся внутри. Отгоняю наваждение о предстоящей беде и иду дальше за Марли. Миниатюрная фигурка девушки ловко мелькает между деревьями. Я пытаюсь не отставать.

Идем молча. Тишину нарушает лишь ветер, который играет на кронах деревьев.

– Как Елена? – снова нарушаю я тишину.

– Мы сдружились, – Марли ловко петляет между деревьями, и мне приходится приложить немало усилий, что бы успеть за ней.

– Береги ее, – я наступаю на корень дерева, и нога соскальзывает.

Выставляю руки вперед, тем самым смягчив падение. Руки обжигает от удара и холодного стега.

– Ты в порядке? – девушка оказывается рядом и протягивает руку помощи.

Я молча принимаю ее руку и коротко киваю в ответ в знак благодарения. Высказывать свои страхи и волнение по поводу встречи со старейшинами у меня не было желания. Да мы и не друзья что бы я высказывала ей все то, что накопилось у меня на сердце.

Между нами снова наступает тишина. В этой тишине слышаться наши шаги и громкий стук моего сердца. Мне кажется что его стук слышит даже Марли которая идет впереди меня.

Лес расступается. Впереди утес. Замершая река у подножья выглядит белой заснеженной лентой, которая тянется к горизонту. Пейзаж настолько красивый и сказочный, что будь я, в другом положении, то обязательно осталась тут подольше. Я бы позволила себе насладиться этой красотой. Но я не в том положении.

Возле утеса стоят пятеро старейшин. Их белоснежные одеяния развиваются на ветру, которые похожи на белоснежные крылья. Старейшины легко одеты и судя по их выражению лиц, совсем не чувствуют холода. От их вида мне становится еще холодней, и я засовываю руки в карманы пальто.

Напротив старейшин, спиной ко мне стоит Алестер. Я останавливаюсь рядом с возлюбленным и непонимающе смотрю на него. Он лишь пожимает плечами. Тревога звенит звонким колокольчиком у меня в груди, но чувствовать поддержку Алестера, пусть мы и в ссоре, очень важно для меня. Если он рядом, я со всем справлюсь.