Прошла всего пара секунд, и Рейна уже оказалась на земле, а деревянный клинок оппонента был приставлен к шее.

– Обычно вы сражаетесь гораздо лучше, но сегодня будто бы впервые, – заключил Такеши, усмехнулся и помог ей подняться, а затем вздохнул. – Вы не сфокусированы. Что гложет ваши мысли?

– Много чего. День рождение сестры, которая пропала, неизбежное замужество, а ещё… Меня злит, что отец всё решает за меня, – Рейна потёрла запястье. Она тряхнула головой, и белоснежные волосы заструились по плечам. – Правда ведь глупо, что мне нужно носить парик на людях, чтобы спрятать белые волосы? Обществу не нужны столь отличающиеся от всех.

– Соболезную.

– Не стоит. Просто не повезло мне родиться настолько другой. Если непохожие на традиционные черты лица ещё возможно принять, волосы скрыть, но глаза, – она покачала головой, – вряд ли.

– Быть отличным от других не так уж и плохо, – Такеши пытался подбодрить её, но Рейна только пожала плечами. Он добавил. – Сегодня снова видел вас у дерева, где вы когда-то распрощались с сестрой.

– Отец учит меня ни к кому не привязываться. Но Минори была моей семьёй и другом в котором я всегда нуждалась. В каком-то смысле она помогла мне забыть о матери которая меня бросила.

– Уверен, у вашей матери были веские причины, чтобы уйти, – тихо сказал Такеши, а Рейна не ответила, молча уставившись в пол перед ногами. Она считала иначе. Тем временем ронин продолжил. – Я могу зайти в другой день, если вам хочется побыть одной.

– Да, приходи завтра после заката.

– Благодарю, – Такеши поклонился и ушёл – через тайный вход, который ещё давно ему показала Рейна, а сама она ещё какое-то время осталась стоять, осматривая деревянные мечи.

Рейна прокрутила в памяти их первые занятия с Такеши, и усмехнулась тому как она поначалу летала по тренировочному залу. «Отвратительно!» – причитал ронин, припечатывая её к полу в очередной раз. Но каждый раз Рейна не сдавалась, несмотря на синяки, ссадины и боль во всём теле, пыхтела, поднимаясь на ноги. Она только потирала ушибленные места, снова становилась в боевую позу и никогда не ныла. Умение жаловаться давно выбили воины отца на обычных тренировках. Ведь обучение владению вакидзаси проходили даже женщины из знатных родов.

Поначалу Такеши откровенно злился, когда она с треском проваливалась, но со временем он немного смягчился, отмечая упрямство, целеустремленность и успехи своей ученицы.

Вздохнув и оставив оружия на стойке, Рейна подхватила сумку от ронина. Она зашла в свою комнату, чтобы оставить вещи там, а затем направилась в кабинет.

Взглядом Рейна наткнулась на парик, лежащий в одной из ниш в стене и недовольно фыркнула.

Усевшись за стул, она стала перебирать бумажную почту и документы: расписки от торговцев, договоры на утверждение, жалобные письма от купцов, пытающихся увильнуть от налогов, предложения скрепить браком союз под предлогом удачной партии, сообщения от правительственных учреждений, сводки последних городских новостей… Их всегда было так много и всё об одном и том же, сменялись только даты. Ещё одно письмо было от отца. Рейна долго вертела его в руках, уже зная, что он в очередной раз напомнит о семейных обязанностях. Вздохнув, она отложила его в ящик, дополнив коллекцию не открытых писем. Лёгкая улыбка тронула её губы:

«Хорошо, что он далеко, а то мне бы пришлось несладко. Ему никогда не нравился мой бунтарский дух», – подумала Рейна и невольно вздрогнула от неприятных воспоминаний о наказаниях главы семьи Тацуми. Под горячую руку попадали все без исключения.

Пытаясь отвлечься от неприятного чувства, Рейна бросила взгляд в окно, но за тенистыми кронами деревьев неба и звёзд было не разглядеть. Только неяркие вспышки иногда появлялись, озаряя небо и напоминая о ночной молнии. Рейна снова принялась за дело, всё-таки дополнив кучу письмами отца.