– Почему?

– Потому что она меня никогда не любила.

Таким образом эта визитка попала в мою косметичку, хотя я была и уверена, что никогда не воспользуюсь ею.

Что же касается моей деятельности в редакции «Райской жизни», то сначала я дала себе зарок, что ни за что не брошу свои статьи, стану совмещать одно с другим, однако вскоре я поняла, что от зарока пришлось отказаться. Урывками как-то не получалось, и я приняла решение полностью перейти на телевидение, тем более вскоре анализ рейтингов показал, что наш проект пользуется огромным спросом среди зрителей особенно среди женской аудитории, хотя и не только. Я подозревала, что мужчинам была не безынтересна стройная ведущая-красавица с немного «азиатским лицом и приятными манерами», так, во всяком случае, охарактеризовал меня первый опрос.

– Ну, что ж, решилась, наконец? – спросил шеф, когда я появилась в редакции (ещё перед звонком Сержу Вяземскому).

– Решилась? – не поняла я его.

– Ты же сама сообщила Толику, что не можешь совмещать одно с другим.

– Ах, да, я говорила с главным режиссёром, – подтвердила я.

– Ну, и как тебе?

– Немного взбалмошный и ненормальный, а так вообще себе ничего.

– Отлично.

Шеф даже повеселел, он тоже не заметил, как перешёл «на ты», а я это даже не поставила ему в упрёк, несмотря на то, что раньше пресекала подобные «поползновения» любого мужчины, посягавшего на мю личную независимость.

– Ты пришла, чтобы повидаться с нами?

– За вещами. Я кое-что здесь оставила. Хотела также увидеться со всеми вами и с Таней.

Когда я назвала имя своей подруги, шеф покраснел, и это вызвало во мне внутреннюю улыбку.

– Ладно, мне нужно заниматься делами. Ты тут устраивайся, твоя подруга скоро подойдёт, – сказал он.

Я посмотрела на свой кактус, который стоял возле моего компьютера, и только сейчас я заметила, что он расцвёл.

– Ой, Андрей Петрович, смотрите-ка, мой кактус расцвёл! – воскликнула я.

Шеф уставился на бедный кактус, как следователь на преступника, улыбка возникла на его озабоченном лице.

– Ой, и правда, расцвёл! – сказал он.

Я протянула кактус шефу:

– Хотите, я его Вам подарю?

– Для чего он мне?

– Счастье приносит.

– Не верю я в такие дела, можешь оставить у себя.

Шеф ушёл, а Танька в тот день пришла с опозданием.

– Хочешь кофе? – прямо с порога спросила она.

Я не поверила своим глазам, она выглядела такой счастливой, какой я никогда раньше её не видела.

– Кофе хочу, я ты расскажи, что случилось.

– Со мной?

– Не со мной же.

– Что-то не так?

– Ты выглядишь такой счастливой.

– А разве это плохо, подруга?

– Нет, я просто очень рада за тебя. Действительно рада, – повторила я, когда Татьяна внимательно посмотрела в мои глаза.

Она села на стул и крутанулась.

– Ой, Юлька, я и на самом деле такая счастливая сегодня!

– Можно я предположу, чем вызвана эта радость? – осторожно спросила я, чтобы не прервать внутреннее состояние подруги. Она, будто, была не здесь, а купалась в своих мечтах.

– Ты, наконец-то встретила Его.

Татьяна кивнула.

– И он соответствует всем твоим запросам и параметрам?

Кивок повторился.

Мы обнялись, за дверью кабинета царила суматоха, с этажа на этаж скакали агенты, редакторы, помощники редакторов, мастера по обслуживанию орг-техники, мы совсем не заметили этого.

– Кто он? – спросила я почти шёпотом.

Лицо Татьяны вдруг стало серьёзным, и мне показалось, что я прочла в её карих глазах мимолётный страх, который тут же исчез.

Кстати, внешне Татьяна и я были чем-то похожи, потому что наши предки имели восточные корни, только мои глаза были голубыми, и я была «менее азиаткой», чем она. Но вовсе не это сближало нас, а нечто большее необъяснимое простым человеческим языком. Во всяком случае, так мне казалось тогда.