Рёв ликования ураганом поднялся над площадью, взлетел в поднебесье. Демира стремительно обернулась, взглянула в глаза королю.

– Такова моя воля, – ответил ей Вирджил Великий, – корона Руаны теперь твоя, – и вновь обратил свой взор к народу.

– Та, что вернула свободу стране, достойна высшей награды – править страной той! – произнёс государь, и слова его потонули в радостных криках вольных, счастливых людей.

И Демира улыбалась, ощущая всё нарастающую в груди гулкую, отупляющую пустоту. Вот и всё, её цель достигнута. Король Руаны перед лицом своего народа признал её королевой. Её ждёт коронация и присяга в верности жителям этой богатой страны. И руанцы, она не сомневалась, будут верны ей и пойдут за ней до конца. Всё, о чём грезила она столько лет, сбылось. Но почему нет радости в сердце, а только тяжесть и пустота?

Тот, кого любила она, прошёл мимо, оставив в стороне, как досадную помеху на пути к своей цели. Тот, кто любил её, погиб на пути к её цели. Теперь рядом тот, кого не любит она, кто не любит её, но цель у них единая – Руана. Она будет Королевой Короля. А могла бы быть жрицей Аримана, но она выбрала Королевство. И назад пути нет.

Глава третья.

Трон

Король ещё что-то говорил ей, а она, погружённая в свои мысли, не слышала. Люд на площади ликовал, кричал здравицы, славил её имя. Под восторженный гул они вернулись в зал, король кивком пригласил её следовать за собой, провёл её по коридору, открыл боковую дверь и вошёл в комнату.

Воительница зашла следом, осмотрелась. В комнате находилась ниша, закрытая тяжёлым бархатным пологом. Король откинул занавес, и Демира увидела пожилую женщину в белом чепце, склонившуюся над детской колыбелькой. Знаком государь приказал няньке выйти.

В белизне кружев и атласных лент спал черноволосый годовалый младенец. Длинные ресницы покойно лежали на пухленьких, чуть тронутых пушком розовых щёчках. Маленькая ручка со складочкой на запястье своенравно выбралась из-под покрывала и лежала ладошкой вверх. Ребёнок улыбался во сне.

Демира не знала, что у Руаны есть наследник, супруги у государя не было. Выходило, что дитя было незаконнорожденным, но принятым королём.

– Твоя преемница, – прервал ход её домыслов Вирджил Великий.

Воительница обернулась, метнула пронзительный взгляд на его спокойное лицо, потом снова обратила его к маленькой принцессе.

– Как у тебя всё просто, король, – медленно проговорила она, – «твой народ, твоё королевство, твоя преемница…»

– Ты же к этому шла, – напомнил король, расстёгивая пуговицы камзола.

Демира не смогла подавить вздох разочарования. Как же просто всё! Мир так стар и мал, что его делить нет смысла. Вирджил Великий провозгласил её королевой, и ему немедленно нужно закрепить все права на неё. Здесь и сейчас.

Она опустила полог и отошла от колыбельки.

Демира знала, что у этой страны есть король, а значит, просто королевой ей не быть, а только королевой короля. Вот плата за королевство. Что ж, значит, нужно платить. Она никогда не ходила в должниках.

Вирджил Великий сбросил камзол, рубаху и подошёл к ней. Демира увидела окровавленную повязку у него на боку, пониже рёбер. Король отогнул край материи, закрывающей рану, и в нос воительнице ударил тяжёлый запах гниющей плоти. Рана была ужасна, воспалившаяся, мокрая, и Демира сразу поняла, что нанесло её.

– Отравленная стрела? – спросила она.

Король кивнул.

– Мои дни на исходе, и править Руаной тебе. Прошу тебя: вырасти девочку. И если сердце твоё не отзовётся к ней материнской любовью, воспитай её воином, подобным тебе, не знающим страха, безжалостным к врагам.