– Пьян ты уже, Ливий, не соображаешь, что говоришь, – равнодушно отозвался Арий Конрад.

– Да с чего бы? – фыркнул министр. – Ты же здесь ради неё, не лукавь! Вот и выпей-ка ещё лучше.

Королева Руаны стояла перед большим зеркалом в оправе из слоновой кости и, нахмурив брови, рассматривала своё отражение. Вокруг неё суетился камердинер, шнуруя корсет тяжёлого, роскошно расшитого золотом и жемчугом платья.

– Туже затягивай, Парис! – велела Демира. – Я перед этим Арий Конрадом Бессмертным при полном параде предстать должна!

– Вам бы лучше отдохнуть после смотра воинов, моя королева, – робко возразил камердинер.

– Делай, что велено! – отрезала государыня, и слуга, покорно вздохнув, туже затянул шёлковую шнуровку.

Демира выпрямилась, повернулась, оглядывая себя сбоку.

– Вы прекрасны, ваше величество! – камердинер почтительно поклонился.

Королева тяжело передохнула, отёрла дрожащими руками бисеринки пота с висков. Горящий взгляд выдавал сильное волнение.

– Вам нехорошо, моя королева! – камердинер бросился к ней. – Это из-за тугого корсета!

– Нет, – срывающимся голосом отозвалась Демира, – это осколки прошлого режут мне сердце.

Она плохо помнила миг той первой встречи. Как прошла в тронный зал, как начищенный паркет пола будто ушёл из-под ног, когда увидела эту высокую статную фигуру и устремлённые на неё серые льдинки глаз.

Миг только морок владел ею. После достало сил церемонно кивнуть на приветствие Бессмертного, сесть на трон и протянуть руку для поцелуя. Арий Конрад задержал в своей ладони её руку чуть дольше, чем полагалось по этикету. Близко, так близко она увидела его спокойное чистое лицо, серые глаза, смотревшие на неё проницательно, испытующе, но без холода, лёд в них истаял. А потом он поднёс к своим губам её руку, и она ощутила ту забытую, из далёкого прошлого прохладу и нежность, и будто протрезвела.

Минувшее с разочарованиями и болью рухнувших надежд невозвратно! И власти над будущим не имеет! Теперь всё иначе!

Арий Конрад смотрел на неё и видел перед собой Королеву. Чужую королеву чужой страны из чужого мира. Спокойная, уверенная в своей власти, одетая с немыслимой роскошью. Где та Демира, которую он так тщился забыть эти годы? Где живой огонь чёрных глаз, дерзкая улыбка, вольно раскрылённые плечи?

Нет, Демира не изменилась внешне, время будто свой бег остановило. Она такой же осталась, как пятнадцать лет назад была, но и другой. Наделив её силой и знаниями, Арий Конрад невольно передал ей долгую молодость. Она, как и прежде, была красива, но огонь в её глазах потух, взгляд стал равнодушным и пустым. И будто бремя власти придавило её, привязало к земле, не было той лёгкости, того духа свободы, что он помнил. Драгоценные камни на платье своей тяжестью будто бы легли и на душу её, заслонили блеском, закрыли от вольной жизни.

– Просить прощения хочу за Арию, – голос королевы звучал ровно, – дитя неопытное и своевольное, в неведении своём лишь время отняла у вас, магистр, – и говорила она с ним, как подобало по этикету. Как королева с гостем. Прошлое минуло безвозвратно.

– Впустую потраченного времени мне всегда было жаль, – согласился Арий Конрад.

– Бессмертные ценят время? – удивилась королева.

– Каждый миг драгоценен, – ответил магистр.

– И встреча со мной? – в голосе Демиры не было кокетства, он звучал спокойно и ровно. – Она ведь тоже миг в безумном беге времени.

– О да, – Арий Конрад был искренен в своём ответе, – отрадно видеть, что вы достигли своей цели. Вы королева, вы на троне. Вы счастливы?

– Да, счастлива, магистр. Руана процветает. Торговля шкурами, шелками и коврами идёт успешно. В минувший жнивень большой караван с серебром отбыл в Лемурию. На море пшеницею, мёдом и пряностями торгуем. Пятнадцатое лето, как урожай богатый. Склады полны. Страна не знает горя.