Двадцать восьмого мая противник, обладавший численным превосходством, перешел в очередное наступление, имея целью окружить советско-монгольские войска и отрезать их от переправы на западный берег Халхин-Гола. Союзники сначала отступили, но уже на следующий день блестяще провели контрнаступление и оттеснили зарвавшегося врага на исходные позиции.

В начале июня не шибко решительный Фекленко был отозван в Москву, а на его место, по предложению начальника оперативного отделения Генерального штаба РККА Матвея Васильевича Захарова, был назначен Г.К. Жуков. Начальником штаба корпуса стал Михаил Андреевич Богданов. Вскоре после прибытия на новое место службы им был предложен план боевых действий, предполагавший ведение активной обороны на плацдарме за Халхин-Голом и одновременную подготовку мощного контрудара по главной группировке сухопутных сил Императорских вооруженных сил Японии. Наркомат обороны и Генеральный штаб РККА согласились с предложениями Богданова. В район конфликта стали стягиваться необходимые силы – войска подвозились по Транссибирской железнодорожной магистрали к Улан-Удэ, а далее – по территории Монголии, следовали походным порядком…

Лагерь «Проминент».

Август 1942 года

К концу лета лагерь элитных военнопленных пополнился новыми «постояльцами». Среди них попадались знакомые лица, такие как, например, полковник Боярский, служивший непродолжительное время адъютантом Маршала Советского Союза Тухачевского. В плен этот деятель попал, будучи командиром 41-й стрелковой дивизии.

Теперь он утверждал, что является прямым потомком украинского князя Гамалия. Только Потапов в это не верил.

Ну, какой, к черту, он хохол, если на самом деле носит фамилию Боярский? И по батюшке – Гелярович. Хотя представляется неизменно Владимиром Ильичем, пороча святое имя вождя мирового пролетариата!

На встречу с Потаповым Боярский явился в компании все того же Шпалы.

– Как ваше здоровье? – начал он издалека слащавым, вкрадчивым голосом.

– Нивроку! Так, кажется, говорят на Украине?

– Правильно! Мы с генералом Власовым…

– Как? Андрей Андреевич тоже здесь?

– Да. А вы не знали?

– Нет.

– Это не удивительно. Мы попали в плен совсем недавно.

– Попали или сдались?

– Какое это имеет значение?

– Огромное!

– Короче! Мы с генералом Власовым будем просить фюрера сформировать части российской освободительной армии для борьбы с большевизмом.

– Пшел вон! Я присягал Сталину. И присяге не изменю!

– Сталин – патологический убийца! – завизжал Боярский, с недавних пор позиционирующий себя в качестве антикоммуниста и лютого противника Иосифа Джугашвили. – Его будет судить международный трибунал!

– Заткнись, сука, не то я тебя собственными руками…

МНР, Халкин-Гол.

Лето 1939 года

20 июня 1939 года в небе над Монголией возобновились ожесточенные воздушные бои. За три дня – 22-го, 24-го и 26 июня – японцы потеряли более 50 машин.

Но ранним утром 27 июня авиации противника удалось нанести внезапный удар по нашим аэродромам, что привело к уничтожению на земле 19 советских самолетов. При этом потери врага составили два бомбардировщика и три истребителя.

К концу июня штабом Квантунской армии был разработан план новой пограничной операции под кодовым названием «Второй период номонханского инцидента».

Выполняя его, 2 июля вражеская группировка снова перешла в наступление.

В ночь со 2-го на 3 июля 1939 года войска под командованием генерал-майора Кобаяси форсировали реку Халхин-Гол и захватили на ее западном берегу гору Баян-Цаган[2], находящуюся в сорока километрах от маньчжурской границы. После чего стали спешно возводить на ней современные фортификационные сооружения для эшелонированной обороны, чтобы удержать господствующую высоту и в дальнейшем ударить с нее в тыл советским войскам.