Находясь в таком пьянящем состоянии, я и не заметил, что моя жизненная идиллия находится на грани срыва. А заметить стоило бы. Ведь началось всё ещё с прошлой зимы. Уже тогда в моей личной жизни появились трещины: она как бы между прочим намекнула, а не лучше ли нам расстаться. Я не придал тогда особого значения её словам, сведя всё к шутке. И вот в августе первый сильный удар был нанесён по самому больному месту – по личным чувствам.

Как-то в ненастный сентябрьский вечер случилась обычная, как мне тогда показалось, ссора с моей подругой. И в запале пререканий она неожиданно объявляет мне, что уходит. Она, с кем я связывал своё будущее, заявляет, что я ей наскучил и что у неё появился другой. Тут же собрав свои вещи, она ушла в темноту вечера, оставив меня одного в нашем вмиг разрушенном гнезде.

Неделю или около того я места себе не находил, потерял счёт дням. Передо мной висела только одна страстная цель: вернуть её, вернуть любой ценой! Тщетно. От безнадёги я ощущал себя как дикий зверь, которого посадили на цепь, да ещё и заперли в клетке. И вот этот зверь всё время хочет к ней, рвётся с цепи, вцепляется в клеть, но вырваться не может: цепь крепка, замок на клетке надёжен. Приступы ненависти к неизвестному сопернику, которого я заочно возненавидел и даже был готов лишить жизни, ярость перемежались с периодами морального упадка и ощущением беспомощности. Отпустить её от себя, дать ей вольную я не мог. Она моя – и точка! Я стонал, если представлял её рядом с другим, истязал себя и морально, и физически: напивался, от злобы стучал кулаком в стену, набивая синяки на костяшках пальцев, а иногда бессмысленно лежал, глядя в потолок. Всё это в прямом смысле лишало меня рассудка.

Что будет, если из башни вырвать нижнее, корневое звено? Башня рухнет. Это произошло и со мной. Лишившись основы своей жизни, лишившись той, которую я чуть не боготворил, я потерял жизненный фарватер и перестал видеть маяки жизни. Вся жизнь полетела в тартарары.

Тогда я работал в небольшой фирме по продаже грузовиков. Работал хорошо, и процесс в общем-то мне нравился, и зарабатывал прилично. В этой работе крайне важно позитивно настроиться на работу, но если в душе что-то не так, всё будет валиться из рук. В моём тогдашнем состоянии я не мог работать. Наверное, стоило объясниться с боссом, уйти в краткосрочный отпуск, но я ничего этого не сделал. Через две недели ситуация дошла до того, что мой начальник сказал, что я больше не нужен, мотивируя своё мнение какими-то доводами, которые я не мог воспринять. Я попытался с ним спорить, на повышенных тонах доказать свою правоту, но это только усугубило положение. Мои попытки агрессивно оправдаться сожгли мосты взаимопонимания между мной и шефом. Так я был вынужден уйти с работы в никуда. Это был второй сильный удар.

Оставшись в те дни совсем один, я полностью начал утрачивать контроль над собой. К чему это привело? Это привело к сбою в работе организма. Уж как ни считал я себя двужильным и способным переносить любые перегрузки, но тут, видимо, загнал себя за предел возможностей. Однажды вечером стало так плохо, что сильно кружилась голова и тошнило. Я вызвал «скорую» и оказался в больнице. К счастью, ничего серьёзного со мною не произошло, но врачи предложили несколько дней провести под их наблюдением. Я согласился, ведь одной из причин моего пребывания в стационаре было то, что я смогу увидеть её. Да, да, она врач и работает в соседнем отделении тому, куда я попал.

И вот через пару дней я и направился в её отделение. Не входя внутрь, остался возле входной двери и наблюдал, выискивая знакомый силуэт. Через несколько минут она появилась в белом врачебном костюме, окружённая несколькими молодых ребятами, как я полагаю, практикантами. Она заметила меня, сделала знак практикантам подождать, а сама подошла ко мне.