– Кстати, пойдем глянем на хранилище, может мы с Максом вмиг вашу задачку решим.

Пятерка друзей направилась в сторону хранилища. Какого же было их удивление, когда дверь и все стены оказались целы и невредимы, никого взлома не было.

– Неужели духи-хранители уже восстановили? – неуверенно протянула Викки.

Мия осторожно потрогала рукой участок стены, который еще утром был разрушен. Все это было странным.

Полдня лорд Дарберг потратил на отчеты из департамента по безопасности и дела академии. Случай столкновения с шихти все еще мелькали в отчетах. Это раздражало Дарберга. Население было проинструктировано не ходить близ запретного леса, но пойди объясни деревенским, что лес, который кормил их годами, теперь под запретом. Он и раньше был опасным, подумаешь, какая-то пыль вылезать стала. Император ненавязчиво вопрошал, есть ли информация о странном явлении. Ответов у Дарберга не было.

Написав витиеватое письмо о том, что работа ведется по всем направлениям, результаты не заставят себя долго ждать, Дарберг отправил его через закрытый магический канал лично императору.

Нил решил понаблюдать за магистром Блейнвир более пристально. Ее тайна влекла его, не давала покоя. К тому же, он часто вспоминал их путешествие в Ритгу. Не было ничего необычного, но его мучало чувство, что он что-то упускает. Дарберг слился с тенью и проник в аудиторию. Он не успел на занятие, но, судя по возбужденным голосам адептов занятие леди Блейнвир обсуждали на каждом углу. Сама магистр сидела на подоконнике и смотрела в окно. Шел дождь. Струйки воды стекали по стеклу, образуя причудливые узоры.

– Леди Майора обязательно увидела бы здесь знаки судьбы, – магистр Холт коснулся ее плеча.

– Ты скучаешь по предсказаниям Розари? – улыбнулась Ринна.

– Вовсе нет!

– А, по-моему, да! Красавчик ректор украл сердца всех твоих поклонниц?

– Это временное поветрие, вскоре они вернутся ко мне за утешением, и я, так и быть, поступлю великодушно и их прощу, – Лорд Холт картинно вздохнул и закатил глаза.

– А, что, Ри? Красавчик ректор и тебя не оставил равнодушной?

– Лин! – возмущенно воскликнула Блейнвир, – я же замужем!

– Ну, да – ну, да, – усмехнулся Холт.

Дальше эти двое стояли молча. Ринна смотрела на дождь. Холт смотрел на нее.

– Люблю дождь, – сказала она.

– Я знаю, – вторил он.

Дарберг уже начал терять терпение. Он ждал чего-нибудь: вопроса, ответа, касания, чего угодно, что разрушило бы неприступный образ магистра Блейнвир или натолкнуло на разгадку с шихти.

Холт буднично поинтересовался, пойдет ли леди Блейнвир на традиционный осенний бал. Если бы у Дарберга были сейчас глаза, он бы их разочаровано закатил.

– Готов составить тебе пару, – широко улыбнулся Холт.

– Зная твою репутацию, лорд Холт, весьма сомнительное предложение, – засмеялась Блейнвир, – а если серьезно, ты же знаешь, я не посещаю балы.

– Почему?

– Не люблю танцевать, считаю их пустой тратой времени и денег, соблазном для бесполезных любовных связей, и мне нечего надеть, – видишь, сколько причин чтобы не идти, выбирай любую.

– Танцевать ты и не пробовала, чтобы так категорично утверждать, что не любишь. Многие мечтают попасть на бал ради тех самых связей, знакомств и любовных интрижек, о которых ты так презренно заявляешь. Ну, а насчет наряда, разве твой старик-вампир не выделит тебе пару сотен-тысяч золотых?

– Не выделит, потому что я и просить не стану. Иди уже, охмуряй первокурсниц, может кто-то из них проникнется твоими смазливыми чарами.

Дарберг почувствовал, что на территорию академии переместился Эрл, и ждет его в кабинете. На этот раз кузен был мрачнее тучи.