Обвивающих лик и спадающих на плечи вместо волос.
С шипящими выпадами их пастей приближалась угроза!
Обвороженный путник застыл как вкопанный, услышав голос,
Обволакивающий гипнотическим мелосом сознание.
Огласил он, шепнув на ухо пришлому замысловатый вопрос:
«Я – Мегера, хочу знать, ты, человеческое создание,
Почему проник в чертог мой своенравно и нагло?
Иль жаждешь ты познать здесь истинное страдание?».
Прокричала эриния последнее слово, что слух обожгло,
И сверкнула в бешенстве клыков озверевшим оскалом.
Все же наказание ее бича духа доктора не постигло.
Лицо фурии в момент состарилось и исказилось гневом.
Услышав вердикт Миноса, издала оглушающий клич
И взмыла, рукокрылая, в непроглядную высь орлом.
Оттуда было слышно, как хлещет грешных с визгом ее бич.
И голоса ее сестер Алекто и Тисифоны доносились вблизи.
Проглядывались духи лжеучителей, поваленные навзничь,
Завязшие в пылающих могилах, что в густой грязи
Утоплены, черной и смрадной, в недрах шестого круга.
Те, кто ересь в массы нес, маются в раскаленной вязи…
Так путник преодолел свидание с фуриями в агонии испуга!
Песнь XI
Шел дух скитальца без оглядки, гонимый страхами.
Осознал он себя на опушке мертвой глухой чащи,
Окаймленной по кругу зловонными кипящими рвами.
На другом берегу мечется Минотавр в поисках пищи, —
Страж Флегетона, – осужденный сын царя Миноса,
Не сумевший найти достойное применение своей мощи.
Путник увидел сквозь мглу непросветную мост на краю леса,
Ринувшись через переправу на встречу рогатому чудовищу!
Но трухлявые мостовые канаты не выдержали перевеса.
В тот миг дух осмыслил: «Лучше бы не покидал я рощу!», —
Вися над лавой и держась за оборванный канат, —
«Надеждам на искупление конец, если веревку отпущу!».
Висит ослабший из последних сил, руки его уже дрожат.
Подтягиваясь, взбирается на твердь близ Флегетона,
Скованный в движениях страхом, что стропы не выдержат,
И он потонет, камнем уйдя на дно злоуханного затона,
Оставшись там в грехах вариться на веки вечные
Средь продажных блудливых епископов несметного легиона.
Те, кто были к Богу и христианскому учению беспечные,
Отбывают свою кару, клейменные «крестом» Антихриста, —
Изнывают вероотступники, испытывая муки бесчеловечные.
Размышляя об этом, дух подтянулся к основанию моста
И отчаянно взгромоздился на твердую поверхность обрыва.
Оглядевшись, осознал, – пустошь пояса Флегетона не пуста.
Избежав в зловонный ров безвозвратного позорного срыва,
Узрел дух бешеного быка в низкой агрессивной стойке,
Роющего копытом и парящего ноздрями от ярого порыва.
Заметил духа Минотавр благодаря своей звериной чуйке,
И, охраняя подвластные ему территории, мифический страж,
Готовился к атаке, – никто бы не поверил этакой байке.
И сорвался с места словно с цепи, наступая на абордаж.
Дух врачевателя в смятении не мог сдвинуться с места,
Но в последний момент увидел в стороне узкий пассаж.
И ринулся туда, где местность наиболее камениста,
Чтобы скрыться от навязчивой погони демона-быка.
Но, выбежав к реке, оглушен был кличем визжащего свиста!
Чудом избежав участи быть насаженным на острие клыка
И на не менее острые клинки метровых рожищ,
Вышел к реке, узрев как Кентавры стреляют, когда горемыка
Вылезает из закипающей реки средь несметных полчищ
Духов, что при жизни были тиранами и насильниками,
А теперь – легион седьмого круга меж разбойников сборищ,
Преисполненных всех мастей убийцами и преступниками…
Песнь XII
Путник, был замечен одним из диких Кентавров!
В тот же момент дождь отравленных охотничьих стрел
Обрушился на врача, став лишь началом маневров.
Путник, присев за валун, едва увернуться успел!