Ученик. Но можно ли понять все это умом? – вот в чем мой вопрос. Не идет ли речь о каком-либо ином способе или, быть может, языке восприятия? Разве не правы те, кто утверждает, что в столь возвышенных вопросах нам следует руководствоваться верой, интуицией или откровением?

Мудрец. Вера, как и другие способности человека, имеет свое важное значение. Но, если говорить о понимании, оно обретается именно с помощью разума. Там, где разум не в силах что-либо осознать, он должен прийти к пределу своих возможностей и объяснить себе, почему неспособен двигаться дальше. Именно обретение разумного понимания позволяет человеку строить свою жизнь на его основе. Там же, где вере не на что опереться, она остается абстрактной и оторванной от реальности, а в самом человеке наступает раздвоенность – его практическая жизнь отклоняется от идеалов его веры.

Ученик. Что ж, твои слова вселяют в меня надежду, учитель, что я и сам – благодаря твоему руководству – сумею постичь своим умом предметы, о которых мы говорим. Но, если уж ты готов отводить разуму и пониманию столь важное место в подобных изысканиях, позволь нам заключить одну договоренность прежде, чем мы отправимся в путь.

Мудрец. И что же это за договоренность?

Ученик. Давай условимся, что в нашей беседе мой пытливый ум не будет ограничен в своей любознательности, и как только я увижу, что сказанное тобой вызывает во мне противоречие, или идет в разрез с логикой и здравым смыслом, или не согласуется с тем, что ты сам говорил ранее, я буду спрашивать, уточнять, а иногда и возражать тебе. Ведь, если мы беремся судить о предмете разговора, каким бы возвышенным и сложным он ни был, по законам разума, то нам нельзя отказывать разуму в его привычных правах – в способности сомневаться, вопрошать и искать доказательств.

Мудрец. Ты говоришь поистине разумно. Я согласен на эту договоренность, и мы можем переходить к сути вопроса.

Ученик. С чего же тогда нам надлежит начать?

Мудрец. Мы должны начать с Бога, поскольку и сам он является началом всего остального. Не прояснив для себя, насколько это возможно, кто и что есть Бог, и каков он, мы рискуем запутаться и с остальными вопросами.

Ученик. Но ведь Бог – это как раз самое сложное для понимания. Одни говорят, что существует лишь единый Бог, который всемогущ и которому ведомо все, а другие верят во множество богов. Разве можем мы что-либо сказать о Боге, кроме того, что передают нам о нем религиозные традиции?

Мудрец. Мы, опираясь на разум, можем связать воедино и прояснить в том числе и то, о чем говорят эти традиции. Давай начнем с того, что означает понятие единый, когда его используют применительно к Богу.

Ученик. Все, что я могу представить, – это лишь то, что Бог один, а значит нет другого.

Мудрец. Верно, но из этого происходит сразу несколько выводов. Ведь единство Бога не подобно тому, как если бы мы сказали о каком-то материальном предмете, что он один. Если я вижу столб у дороги, и говорю, что он один, я имею в виду, что рядом нет второго столба. Однако в принципе второй столб возможен, а первый ограничен и оставляет за своими пределами место для другого. Когда же говорят о Боге, что он один, имеется в виду его безграничность.

Ученик. Как безграничность связана с единством?

Мудрец. Чтобы это понять, давай посмотрим, что вообще мы можем сказать о числах. Например, если я говорю, что есть два, это ведь означает, что первый – не такой как второй, а второй – не такой как первый, не так ли? Иными словами, двое остаются двумя, только если хоть в чем-то отличаются друг от друга.