– Серьезно? Инквизитор? Ты хоть в курсе, что они ни разу не сожгли настоящую ведьму? Только невезучих дурочек и деревенских травниц.

– Вот именно! – Кирилл захлопнул ноутбук и отложил в сторону. – Они уничтожали шарлатанов. Держали в страхе ведьм, пусть даже не добрались до них. Вот чего я хочу – контроля над силой. Управлять магией, и не позволять всяким шутам делать из нее посмешище.

Божена склонила голову набок и задумалась. А потом спросила:

– Хорошо, значит будем казнить шарлатанов. А если найдем настоящих, что делать с ними?

– Попросим присоединиться к нам. Создадим сильный орден и исправим мир по своему желанию.

– А если они откажутся?

Кирилл закусил губу. Об этом он еще не думал, но Божена, похоже, истолковала его молчание по-своему:

– Значит, ты будешь первым настоящим охотником на ведьм за всю историю.

Кирилл не стал с ней спорить.

Он научил ее пользоваться микроволновкой, чтобы разогреть замороженную пиццу. Для той, что просидела несколько лет на цепи в доме религиозного фанатика, Божена была на редкость сообразительной, схватывала на лету. Потом они разложили диван и поели перед ноутбуком. Божена выбрала какой-то мультфильм, смеялась, комментировала во время просмотра, и Кирилл едва не забыл, что она не просто очередная девушка, которую он привел на ночь. Когда она заснула, положив голову ему на плечо, он собрался встать, чтобы устроиться с подушкой и пледом на ковре, но Божена не отпустила. Что-то сонно пробормотала, придвинулась ближе и вцепилась пальцами в футболку.

Кирилл долго не мог заснуть, пялился в потолок, по которому ползали тени из окна. Мысли не давали расслабиться.

Сначала ему представлялось, что он завел ее, как котенка. Спас, накормил, согрел, привез домой. А сейчас появилось странное чувство, что все наоборот – это она выбрала его, выделила из остальных, согласилась во всем помогать. Или само провидение свело их вместе, чтобы исполнить какую-то миссию? Было в этом нечто пугающее и одновременно восхитительное. От таких мыслей бросило в жар.

Когда он наконец-то провалился в сон, то опять увидел Лизу. Ведьма улыбалась, теребила тонкими пальцами серебряный кулон в виде дубового листа, что-то рассказывала своей подруге-саксофонистке, имени которой Кирилл не помнил. Он смотрел, испытывая сложные чувства, разрываясь между желанием простить ее, дать второй шанс, и уничтожить. Разрезать на куски, сжечь, а потом развеять пепел.

Кирилл застонал во сне. Божена уже не спала – ласково водила указательным пальцем по его переносице, следила за дрожащими веками.

Из спрятанных в обшивке колонок лился джаз. Убранство теплохода дышало умиротворением и роскошью. Все здесь предназначалось для того, чтобы неторопливо плыть по реке и наслаждаться жизнью. Пахло сандалом и дорогой полиролью для дерева.

Все были на месте и готовы, все шло по плану, но Лиза все равно чувствовала, как бешено колотится сердце. Следовало успокоиться и поберечь силы, ведь неизвестно, как далеко уплывет теплоход от отеля на набережной. Оставленное в номере тело всегда переживало то, что ведьма испытывала здесь, в астральном измерении, и чем дальше ведьма находилась от него, тем сложнее приходилось телу. Без медицинского оборудования, как в особняке Ковена, проекция на большие расстояния была рискованной. Но Лиза надеялась, что они справятся быстро. В конце концов, босорка долго ждала этого вечера, а теплоход плывет очень медленно.

Наркиса сразу отвела Никиту в каюту и отправилась переодеваться. Оставшись в одиночестве, ведьмак сбросил с себя напускное веселье – сел на кровать, ссутулился, закрыл лицо руками.