Звон затих, кристаллы стали освещать пространство мягким, успокаивающим светом. Каменный голем посланный банкиром подошел к новоприбывшему. Носорог присел, положил свою ручищу на голову маленькому гонцу, постоял так с минуту, выпрямился и подошел к своим гостям.

– Мое имя Ройсифус, – маг тьмы вздрогнул, услышав имя того, чье имя было указано в бумагах, которые ему  показывали орки, тем временем хозяин продолжил. – Добро пожаловать в мое поместье.

Ортон представил свое семейство и лежащего на своем плече Рэда. Дальше крофт-носорог предложил гостям оставить пожитки и пройти в гостиную, где можно отдохнуть и продолжить разговор. Не дожидаясь ответа, хозяин забрал эмпата и развернувшись, пошел к выходу из зала. Маг тьмы вытащил из сумки Морбака, шкатулку со свитками и взяв жену за руку отправился следом.

В уютной комнате хозяин дома уложил Рэда на диван, развернул ткань и осторожно осмотрел его тело. Все раны запеклись, однако на теле было множество синяков.

– Рассказывайте, – властно произнес Ройсифус.

Ортон начал повествование о том кто они такие, когда он закончил рассказ о себе и свей семье, в зал зашла эльфийка, судя по одежде служанка. Носорог жестом остановил рассказ гостя и попросил проводить женщину и мальчика в гостевые покои, выдать все необходимое, и не забыть мази и припарки для лечения травм, а так же сообщить поварам, чтобы начинали готовить ужин. Эльфийка вежливо пригласила Мели и Фекета следовать за ней. Когда дверь закрылась, он извинился за прерванный рассказ и попросил продолжать.

Маг тьмы продолжил рассказывать о Рэде, в процессе чего передал собеседнику шкатулку. Рассказывал честно и без утайки, все что видел и знал о воспитаннике орков, не забыв упомянуть в подробностях, о событиях, произошедших возле банка и о бойне в квартале орков. Когда поток информации иссяк, рассказчик замолк, несколько минут двое крофтов сидели в тишине, глаза Ройсифуса утратили завораживающую переливчатость, и изменили цвет на серый. Он вызвал слугу, который отвел Ортона к семье, а сам, взяв на руки эмпата, отнес его в свою комнату, где уложил его на свою широкую кровать, обмазал сильно пахнущими мазями и накрыв мальчика тем, во что тот был ранее закутан, когда семья крофтов появилась в стенах поместья, принялся изучать сначала саму шкатулку, а за тем уже и ее содержимое.

«Это шкатулка эхалинской работы, и печати на пергаментах тоже принадлежат им, в прочем не все»

Крофт вытащил из оказавшейся куда более вместительной, нежели выглядящего снаружи сундучка, один отличный от других свиток, На нем была печать орочьего клана, а внутри небрежной угловатой орочьей письменностью было подробно описано то, что орки сумели узнать о своем воспитаннике и его способностях.

«Эмпат!» – подумал Ройсифус. «Еще и с огненным источником!»

Юный крофт застонал, задергался, Ройсифус подскочил к нему, и приложил ко лбу Рэда на мгновение покрывшуюся фиолетовым пламенем ладонь. Эмпат успокоился и вновь был безмятежен. В дверь постучали, слуга учтиво сообщил, что ужин готов и ожидает на столе. Ройсифус попросил слугу войти. Дверь открылась, и в покои вошел статный эльф, с длинными прямыми волосами цвета ночи и отливающими золотом глазами.

– Даефф прошу, присмотри за ним, – он кивнул на спящего. – Пока я не вернусь.

– Будет сделано, хозяин.

 Ройсифус дал последние указания и скрылся за массивной дверью. Эльф сел в кресло хозяина, и обратил свой пронзительный взгляд, на лежащего на кровати, юного крофта. Спустя четверть часа, носорог вернулся, эльф поднялся и выходя произнес.

– Его ждет жизнь, наполненная тяжелыми испытаниями и болью, я это чувствую, – и упреждая вопрос, продолжил. – Не требуйте от меня объяснений хозяин, это просто чувство и я не могу объяснить его природу, – сказал и скрылся за закрывшейся дверью.