– Ставки растут. Кажется, я недооценилто, во что ввязался. Хотел бы я спросить, что мне за это будет, но думаю, что это лишнее, как и твое обещание. Я уже согласился.

Фэнси оглянулся на своих спутников и впервые за все время совместного путешествия с ними, а может за всю свою жизнь, он улыбнулся. Фэнси знал, что поступает правильно и был рад, что больше никого не успел убить.

– Ложись рядом и как можно ближе, – подсказывал голос.

Фэнси прижался головой к затылку Юджина.

– Замри!

Ошейник красной змеей в мгновение ока переместился на его шею. Глаза Фэнси расширились, он хотел что-то сказать, но уже не успел, сознание взорвалось от боли, погрузив его в спасительную темноту – это все, что могла для него сделать Мать Теней.

Дик не заметил подмены и вновь наслаждался страданиями Бенун, которая видела то, что видела – кровь бежала по нити, выкачивая жизненную силу из Юджина. Ее мысли были о том, сколько он еще продержится, пока она сопротивляется.

– Чем-то недовольна? – спросил Дик с усмешкой. – Сама виновата. Дик Трейси демонстративно несколько раз дернул поводок, потом натянул его и удерживал до тех пор, пока Бенун не услышала хрип Фэнси Броу, теперь он был пленником, который уходил из жизни с гордой улыбкой на посиневших губах. Свою последнюю битву он выиграл, бросив вызов самой смерти. Фэнси будто говорил ей:

– Не ты меня, а я сам нашел тебя! Мне обещано искупление. Я верю! Верю..

Его тело вытянулось, потом свернулось калачиком, с поджатыми к груди коленями Фэнси стал похож на младенца, который обрел наконец долгожданный покой во чреве матери. Мать Теней распахнула свой плащ, чтобы принять душу Фэнси Броу, дать ей убежище в звездном полумраке, но в последний момент остановилась, вспомнив о своем обещании.

Дик Трейси, ощутив прилив сил, предпринял новую попытку сломить сопротивление Бенун.

– Похоже, тебе его совсем не жаль, если ты так спокойна. Думаешь – я плохой, жестокий. А чем ты лучше? Сколько из-за тебя пострадало! Даже мой папаша взялся тебе помогать, и я за это с ним рассчитаюсь особым способом. Знаешь, что я придумал? Сдеру с него шкуру, морщинистая, сгодится на барабан. Подарю его этим дикарям, которых он жалел, как и моя мать, чтобы они дубасили по нему и после его смерти. Буду слушать эту музыку и наслаждаться вместе с тобой, моя дорогая. Что-то я разболтался. Как прибудем на место, я ненадолго отлучусь, повидать своего папашу. Всегда чувствовал в нем слабость, хоть он и старался показать, что мне есть чему у него поучиться. Я его недооценил. Он опустился до того, что стал помогать рабам. О боге вспомнил, будто тот прислал ему письмецо с обещанием местечка в раю. Мой дорогой папаша так и не понял – в этой и в той жизни надо быть сильным и становиться на правильную сторону. Он связался с рабами. А я не прогадал. У меня есть покровитель, можно сказать, мой истинный друг. Думаю, он оттуда, – Дик Трейси ткнул костлявой культей вниз. – Кстати, где твои друзья? – Дик Трейси захохотал, и, брызгая слюной, потянулся к Бенун другим костлявым отростком, потрепал ее по колену. Бенун брезгливо отпрянула, будто на нее плеснули помоями.

– Смирись уже, пусть этот несчастный мальчик поживет. Отпусти его. Он белый, а ты рабыня, к тому же порченная. Ты не пара ему.

– Это подождет. А ты думай. Ему сейчас во много раз хуже. Одно твое слово… Упрямая тварь. Жестокая, прям как я, – Дик снова заколыхался и принялся издавать звуки, который даже отдаленно не напоминали смех, а были похожи на хрюканье и повизгивание койота, занятого поеданием падали.Дик Трейси снова схватил колено девушки и сдавил. Боль была такой сильной, что Бенун застонала. Дик резко выпустил ее и оттолкнул в сторону. Бенун безжизненными глазами смотрела в одну точку, на далекую звезду, которая мерцала высоко в небе, печальная, как символ ее одиночества и несбыточной мечты. Она уже не верила, что сможет освободить Юджина и спастись вместе с ним.