– Заберите собаку. – Попросила Тася женщину, которая не торопилась выходить с подъезда.

– Она не кусается.

Собака стала рычать. Тася ещё больше напугалась.

– Собаку заберите. – Она смотрела то хозяйку, то на собаку.

Женщина стояла и молчала, помахивая поводком. Тася ещё раз попросила. Она не ожидала такого услышать.

– На Украине пусть собак убирают. Наши собаки не трогают своих.

Женщина развернулась и пошла по дорожке, собака тоже не задерживалась, отошла от Таси и шла сзади хозяйки. Тася стояла, как вкопанная в землю. И так было тошно от всего, а тут ещё тебя на родину отправляют. Очнувшись от шока, тихо прошептала: «А ты ей что, зубы удалила. Не кусается».

Конечно, отношение поляков к животным, совсем не такое, как на Украине. Здесь в каждой квартире собака, а то и две. Животным отдают внимание, приучают детей к такому же обращению. Но, кто знает, что у собаки на уме? Это собака. По Закону, она должна выгуливаться в наморднике и на поводке, а не идти за пять метров от пьяного хозяина. За нарушение Закона предусмотрен штраф в круглую сумму злотых. За этим тоже ни кто не смотрит. Закон нарушается на каждом шагу. Правда надо отдать должное полиции, их много катается на автомобилях и теперь они смотрят только за особами без масок.

В квартире было тихо. Теперь две комнаты были свободны. Жильцы не скоро появятся в них. Ванная комната тоже стала просторней. В ней исчезли личные принадлежности бывших соседей, а вместе с ними – запахи дезодорантов, зубных паст, стирального порошка. Теперь на дверных крючках висело только два полотенца.

В комнате дремала Оксана. Услышав, как отрылись входные двери, ждала соседку, не поднимаясь с кровати. Тася прошла на кухню с пакетами. Поставила их на стул, не разбирая. Без особого настроения открыла двери в комнату.

– Привет. Еле дотащила пакеты. У нас в магазине полки пустые. Раскупили даже дорогой макарон. Я тоже набралась. Кто знает, что завтра будет. Пока будем работать. Что у тебя нового?

– Хозяйка приходила, посмотрела комнаты. Я ей сказала, что у меня нет работы. Вроде, снизит немного оплату. Она смотрела новости. Сказала, что на границе народу больше обычного. Толпы. Люди стоят на ногах. Они сами добирались, без автобусов. Надо посмотреть новости.

– Откуда взяться автобусу. Их не пускают сюда. – Тася сидела на стуле, повернув голову к окну. – Что будешь делать? Хочешь, я поговорю с директором, может, возьмет на работу в магазин?

– Нет, не хочу. Нам сказали на работе, те, которые здесь остались, заплатят за то время, которое будем не работать. – Она немного помолчала, потом добавила. – Я звонила хозяйке на квартиру, она сказала, чтобы я не переживала. Буду ездить к ней 2 раза в неделю, убирать квартиру. То, хватало раза на две недели, а сейчас все дома, мусору прибавится. Её соседка тоже просила приезжать. Теперь наши уехали, оставшимся прибавилась работа. Ещё квартира намечается. С работы женщина тоже едет домой. У неё тоже была квартира для уборки. – Она поглядела на Тасю и глубоко вздохнула. – Должны выжить.

Наступило молчание. Каждая по-своему переживала. Наступило время, в котором не было уверенности ни в будущем, ни в настоящем. Каждый жил одной минутой. Что будет через полчаса, ни кто не знал. Ни кто не знал, где вершатся те самые судьбы, которые заставляют бросать родные, нажитые места и уезжать. Кому поклоняться, кому и во что верить – тоже ни кто не знал. Наступило время уничтожения людей.

Сейчас все молчали. Народ ежедневно получал информацию, что Он обязательно будет болеть этим вирусом, возможен и другой исход. И это страшно. Назывался возраст. Казалось, с прибавлением возраста все мы думаем о Всевышнем. Теперь, ты туда попадешь на полчаса раньше. Эта дурь проникала в серое вещество со сверхскоростью. Очень мало ученых вспоминали о гриппе, как об инфекции, которым болеет основная часть населения весной и осенью.