То ли я не вовремя,

То ли ты не вовремя,

То ли оба не вовремя на беду.

Только остро надломлена,

Об извёстку искровлена

Синеокая жизнь на виду.

Хохот, полубред, вино рекою.

Никого не видя, лишь себя.

Бритва – и недрогнувшею рукою

Кровью все итоги подведя.

Осуждать?! – поступок слишком личен.

Капля крови страшно велика!

Боже, до чего эгоистичен

Этот мир. Как жизнь недорога!

Я уйду от вас, как лист опавший.

Лишь познавшим красоту

Тишь щемящую принесу,

До последней капли всё отдавший.

Листьями осенними овеян,

Отгорел, отмучился Есенин.

Психопаты, шлюхи и подонки,

Виноваты все, и на минуту смолкли

Голоса народа. И глаза юрода

Плакали. Отчаялась погода.

Мне достаточно знать, что меня где-то ждут.

Мне достаточно верить, что кому-то я нужен.

А иначе на шее появляется жгут,

Обвивает удавом, всё туже и туже.

Одинокость разъест заразой,

И висишь, глаза свои выстеклив.

Милый мой, для чего так сразу?

Разве в этом горькая истина?

Нам верёвки бы вместо нервов.

Надсмеяться так над душою.

Ты ведь знал, что не выберут первым.

Ты б спросил себя: «Что со мною?»

К кому обращался Есенин

Тогда, в декабре и ранее?

К потомкам, я в этом уверен, —

Все жившие только ранили.

Поблизости не было друга.

Подонки как мухи кружат.

Лишь пьяные рожи и ругань.

Вся сволочь вылезла – служит.

Снилось – на стулья сели

Близко друг к другу я и Есенин!

Читаем стихи, то я, то он.

Какой замечательный сон!

Тянет Родина. Выйду из парка,

По асфальту и дальше тропой…

Этим летом до одури жарко,

Все окрестности высушил зной.

Тянет Родина. Вот бы напиться

Из Святого ключа у реки,

Где кубышки, и иволга-птица,

И поют по утрам кулики!

Тянет Родина. Сельской тропою

Мимо сосен, бездонных болот.

Любоваться родною рекою,

Где в затонах щурёнок живёт.

Тянет Родина! Там золотится,

Наливается колос у ржи,

И свистит позабытая птица

Из зелёной душистой межи.

Тянет Родина. Там, возле липы,

В ожидании сгнила скамья;

Там у церкви разбитой, безликой

Захоронена наша родня.

Тянет Родина. Тихие зори,

Петухов переливистый крик.

Только там ощущение воли

И бессмертья, хотя бы на миг.

Тянет Родина, Родина снится!

Просыпаюсь с душевной тоской.

Будто я разорённая птица:

Всё мечусь, потерявши покой.

Тянет Родина! В белом тумане

Одинокие снятся дома.

Мы так много всего повидали,

Только Родина тянет одна.

Русь,

Твоих просторов запах поля,

Золотые волны ржи с глазами васильков!

Гнусь,

Как трава от ветра. Словно море,

Прорывает небо поступь облаков.

Час минует,

Вслед – другой и третий,

Я давно стою в тени берёз.

Кто же зарисует

Этот день и ветер,

Эту россыпь драгоценных грёз?

Может, век пройдёт,

А может быть, и более.

Нас не встретишь больше на Земле.

Только всё идёт

Через рощу полем

Парень, словно память о тебе.

Знаю, Русь, когда-нибудь, попозже,

Обрету совсем иной покой –

Разбегусь густой зелёной рощей,

Разольюсь серебряной рекой.

Я теперь себя Тобою числю.

Твоя боль и горе – всё моё.

Потому иной судьбы не мыслю,

Только б тело защитить Твоё.

Только б душу, сохранив, украсить

Новыми порывами любви.

Вечность те желанья не угасит.

Время, мне часами не грози.

Земля родная для Поэта —

Моя священная земля!

И пусть она дождём одета,

Источник золотого света

Земля в начале октября.

Покрыты мхом подножья сосен.

Грибы, средь них багровый клён.

Пришла в Михайловское Осень

Дождём на моховой ковёр.

Лес расступился… неприметный,

Простой одноэтажный дом.

Но это – колыбель Поэта!

Всё лучшее родилось в нём!

Как зачарованный вступаю…

Скрипит рассохшийся паркет.

И я внезапно ощущаю:

Там, за столом, сидит Поэт!

А дальше, на диване старом,

Лежит большой учёный кот.

Народ проходит шумным валом,

А он и ухом не ведёт!

Я знаю, позже, ночью лунной,