Джек всегда был законченным реалистом и не верил ни во что: ни в фильмы, ни в сказки, ни даже в 9 кошачьих жизней.

– Где Альфа и Бета? – спросил я у Абель, напившись. – Они уже позавтракали?

– Бета – да, а вот Альфу я не видела. Она не с вами вчера отмечала?

– Что? В смысле – с нами отмечала? – я начал вспоминать вчерашний вечер. – Я точно помню, что отправил сестренок спать.

– Ты же знаешь Альфу, – вмешался Зеро, – она, как ты вырубился, сразу за тебя пить начала.

– Что? – я поверить не мог в то, что эта хитрюшка просто дождалась, пока я усну. – А ты чего не запретил ей?!

– Я? Я за любую тусу. Ты даже не представляешь, как она вцепилась в Кори… – Зеро начал рассказывать, но оборвал предложение, встретившись со мной взглядом.

– Не хватало еще выговора от Царапки…

Вскочив, я хорошенько помотал головой, чтобы проснуться.

– Куда ты собрался? Все же нормально, поешь сначала, – успокаивал меня Зеро.

– Искать ее. Куда-куда? – ответил я обреченно, спрыгивая со стола. – Ты не мог этому помешать? – бросил я Джеку, который строил мне виноватые глаза.

– У нас, собак, каждый сам отвечает за свою жизнь и поступки, – оправдывался Джек так, будто вообще не чувствовал вины!

– Эта Царапка слишком контролирует вас, – добавил Зеро.

Я отправился обратно наверх, прямиком в комнату к девчонкам. Задумавшись, даже забыл постучать, открыл дверь. В комнате никого не было, я принюхался, никакого странного запаха не почувствовал. Вокруг было только 4 чистых лежанок, чесалки, сваленная на бок когтеточка и бесконечно вращающийся пылесос. Никогда его не выключают. В комнате кроме Альфы и Беты жили Мурка и Кори. Они перевелись сюда недавно из корпуса Л, захотев поменять род деятельности. Мурка – с белым телом и черными ушами, лапами и хвостом. Кори же была белой кошкой, как и я, но не пушистой, и глаза у нее были голубые.

Я стал вспоминать, какой у младших распорядок дня, и сразу глянул на стену, куда мы с Джеком прицепляли в 4 лапы еженедельник. Итак, сегодня у них математика, история человека, компьютеры, рисование и этика.

Думать было тяжело. Я посмотрел из окна на Астру, нашу звезду, и прикинул, где же они. Наверное, уже на истории.

Остановив пылесос, я отправился в кабинет Мишки. На пути не было ни одной живой души, у которой можно спросить, где Альфа или хотя бы Бета. Мишка проводил свои уроки на самом верху учебного корпуса, как он говорил, в пентхаусе. Оттуда открывался соблазнительный вид на наш город. Рассказывая о деятельности человека, он всегда показывал ученикам главное их достижение – цивилизацию, до которой остальные животные не договорились.

«Вот на что способно понимание других», – пронеслись слова Мишки в моей голове. Забежав в здание, я направился к лифту, нажал на кнопку и стал ждать, когда он приедет. Да, понимание может многое, но не все. Люди очень нетерпимы даже друг к другу. Откуда такая уверенность, что они нас примут? Я лично знал немногих людей. Вероника помогла мне, приютила у себя, хотя я только ел за ее счет. В остальном я был для нее всего лишь уютной декорацией – но даже так она не прогнала меня. Мира, ее подруга, вот совсем, кажется, не любила кошек, да и, может, не только нас, но и всех других животных. Вряд ли она обрадуется, что я займу место ее дочери в какой-либо фирме. И мы можем понять друг друга, но что нам это дает?

Лифт приехал, и я зашел в него. Внизу располагались кнопки, и я нажал на 4. Поднявшись, я нехотя направился в сторону кабинета. Дверь была открыта, так что я мог уловить лекцию.

– …Очень важное изобретение человека – измерение времени. Люди заселили эту планету 50 веков назад. Но откуда мы знаем точные цифры, спросите вы. Все дело в том, что время определяет этапы изменения, которые происходят вокруг и внутри нас. Например, мы говорим «один день», а это означает на самом деле, что Касония полностью прокрутилась вокруг своей оси. Другими словами, прошло время, равное одному дню. Хорошо, а что значит понятие 1 год, кто мне скажет?