Пушкин подошел к няне, нежно обнял ее и поцеловал в щеку. Затем со спокойной душой вернулся в кабинет, где дожидался его Романов.

Главная няня русской литературы вообще появилась в доме Пушкиных в качестве няньки старшей сестры и младшего брата поэта – Ольги и Льва. А за маленьким непоседливым Сашей поначалу смотрели две другие женщины и дядька Никита Козлов, провожавший потом гроб с телом поэта в последний путь. И все же только ее Пушкин звал своей няней, ей посвящал стихи, ее образы, рассказываемые в сказках и небылицах, Пушкин использовал затем в своих произведениях. Арина Родионовна воспитывала всех подопечных барских детей по-русски. Она умела задушевно рассказывать были и небылицы, страшные истории, сказки, знала народные поверья, сыпала пословицами и поговорками. Ее любили слушать не только дети, но и вся домашняя прислуга. Именно в этот период юный Саша впервые услышал и про избушку на курьих ножках, и сказку о мертвой царевне и семи богатырях. Ведь до начала общения с ней Пушкин практически не говорил по-русски, а слышал один лишь французский язык. Вплоть до своего поступления в лицей, Пушкин жил под одной крышей с Ариной Родионовной.

Однако особая близость между Пушкиным и Ариной Родионовной Яковлевой сложилась как раз в описываемое время, во время его двухгодичной ссылки в село Михайловское Псковской губернии, начиная с июля 1824 года. И постаревшая няня с радостью его встретила. В Михайловском Арина Родионовна не просто стерегла усадьбу, но и вела все господские дела. Они вместе коротали вечера. Няня усаживалась к столу со своими вечными чулками или с прялкой и под бойко бегающее в ее руках веретено сказывала свои сказки – певуче, просто, что, по свидетельствам самого поэта, получалось у нее превосходно. Он часто приходил в ее маленький домик, стоящий рядом с господским, порождая легенды о том, что Пушкин даже жил не у себя, а в «домике няни». В письме знакомому Пушкин писал в декабре 1824 года: «… вечером слушаю сказки моей няни…; она единственная моя подруга – и с нею только мне не скучно».

Людмила Романова неспроста была в хорошем настроении – директор вчера поощрил ее, выписал премию за удачно проведенную сделку. Она никому об этом не сказала, но, досмотрев свой сериал, решила сходить в магазин, купить торт и двухлитровую упаковку сока. Вот Васька обрадуется! Сладкоежка маленький.

Она открыла дверь, быстро, не раздеваясь, прошла на кухню, спрятала торт и сок в холодильник и, вернувшись в прихожую, разуваясь и снимая плащ, позвала:

– Вася! Ты дома? А у меня сюрприз.

Но никто не откликнулся. Не пришел еще, что ли? – подумала Людмила.

– Миш! – позвала она мужа, но и этот ее зов остался без ответа.

Странно, этот должен был уже прийти. Она обошла обе комнаты – в квартире никого не было. Что бы это значило?

Она взяла мобильник и набрала номер Михаила: в ответ – тишина (абонент недоступен или находится вне зоны действия сети). Тогда решила позвонить сыну. Но, к ее удивлению, она услышала звонок в комнате Василия. Не отменяя вызов, снова вошла в комнату сына и застыла в удивлении – телефон вибрировал и вызванивал, лежа на парте.

Людмила уже начала волноваться. Выглянула в окно, глянула на детскую площадку, где играли, шумя и веселясь несколько детишек, примерно одного с Васей возраста. Она их всех знала, но Василия среди них не было. Позвонила Остроумовым. Трубку взяла Елена.

– Алёнка, привет! Это Люда! У вас, случайно, моих Романовых нет?

– Привет! Да нет! Могли быть в гараже, но Сережка уже дома, вон, сидит. А что случилось, Люд?

– Странно! Миша мне говорил, что ты ему звонила и просила зайти.