- Можешь обратиться и взлететь, - предложила баба Сима. – Подниматься высоко, на двенадцатый этаж, а потом чапать в общежитие, выдохнешься.

- Я не обращаюсь, - ответил уязвленно. – Можно хоть чемоданы где-то оставить у лестницы?

- А! – Домовуха щелкнула пальцами, и чемоданы поплыли от меня прочь.

- Куда это они? – уточнил с сомнением.

- Так в общежитие, - рассмеялась моя провожатая. – Аккурат в твою комнату прилетят. А что у тебя с лицом-то, ректорский племянник?

- Поспорил из-за музыкальных пристрастий.

- Ого, какой резвый! В общежитии не спорь, у нас драки не приветствуются, хотя мазь от синяков и ушибов в медпункт уже завезли.

Я только покивал, давая понять, что принял информацию к сведению, а затем потащился на двенадцатый этаж, в то время как сама домовуха исчезла, и готов был поставить на то, что она ждет меня наверху.

Драконы любят верхние этажи. Те, кому не приходится забираться на эти этажи пешком. Я шел, сопел, кряхтел, проклинал предков, которые выпустили в мир такого непутевого дракона, едва ли не лежал на ступеньках, а потом снова шел, чтобы встретиться с мирно восседавшей на лестнице домовухой.

- Что-то ты долго, - заметила она, окинув меня пристальным взглядом.

- Едва не помер! – признался честно.

- Но не помер же, - резонно заметила Сима. – Айда за мной, ректор уже ждет.

И даже навстречу не вышел. Узнаю дядю Сайруса. Хотя, в стенах академии он мне не дядя, а, так сказать, руководство. Я вздохнул и потащился в его кабинет.

Дяде Сайрусу недавно исполнилось тридцать восемь. Он был младше моего отца на шесть лет, и уже три года, как занимал кресло ректора академии. По-семейному златоволосый, с большими карими глазами, усами щеточкой и высоким лбом, намекавшим, что рано или поздно волосы побегут от дядюшки, как тараканы от тапки. Он смерил меня изучающим взором, а затем прогрохотал:

- Пауль Фредерик Россом Николас Пятый Ноттингер, как ты посмел явиться в академию в подобном виде!

Я сразу почувствовал себя в отцовском кабинете. Уверен, если сейчас дядя подвинется, и станут видны ножки кресла, они окажутся в виде львиных лап.

- Дорога была нелегкой, - пробормотал в ответ.

- Зато голова твоя, похоже, легче пуха! Это же надо! Синяк под глазом, на голове гнездо. Видел бы тебя отец!

Отец видел меня ежедневно в течение девятнадцати лет, его подобным не удивишь. А вот дядя, похоже, впечатлен.

- Ладно, зайдешь к целителю, она что-нибудь сделает с твоим лицом, - смирился дядюшка. – Как поживают родные?

- Здоровы и благополучны, - заученно проговорил я. Рядовой ответ любого дракона на вопрос о семье, даже если все лежат на смертном одре или отравились драконьей ягодой. Но, к счастью, в моем случае это была правда.

- Рад слышать, - склонил голову ректор. – Отпишу им, что ты добрался до академии. До экзамена еще три дня, абитуриенты начинают прибывать, а студенты старших курсов приедут позднее, к началу учебного года. Можешь пока осмотреться, обжиться в комнате. Кстати, твой сосед еще не прибыл.

Сосед… Я думал, что буду жить один. Вот незадача! Хотя, возможно, он провалит экзамены и исчезнет, а нового подселить забудут…

- Абитуриенты живут на первом этаже, - продолжал вещать дядя Сайрус. – Запомнил? На первом этаже. Комната номер сто двадцать два.

Если он дважды повторит номер комнаты, я взвою. Видимо, преподаватель – это не профессия, а диагноз.

- Аккуратность, точное следование распорядку, старательность – вот те качества, которые приветствуются в наших будущих студентах, - продолжил дядя, не оправдав моих опасений. – Станешь нарушать правила, отправлю в подземелье и не посмотрю, что племянник. Экзаменов будет три: магическая теория, магическая практика, история Драконьих земель. С магией у тебя все в порядке, в отличие от оборота?