В свободное от работы время мы с девушками гуляли, загорали, купались в огромном бассейне и вообще довольно весело проводили время. Не то чтобы я чувствовала себя счастливой, – просто в какой-то момент я поняла, что чувствую себя так, как будто я уже умерла.

* * *

Однажды, сидя в своей комнате и полистывая книгу, я краем уха уловила странный шум. Вообще-то это было похоже на выстрелы и даже автоматные очереди. Но я давно уже привыкла ничему не удивляться и ничего не предпринимать без приказа, поэтому продолжала читать, даже когда по лестнице за дверью отчётливо загрохотали шаги и выстрелы зазвучали уже, казалось, над головой. Внезапно дверь распахнулась, и я увидела мужчину, одетого довольно необычно для этого места: в чёрные джинсы и тёмную спортивную куртку. Он махнул мне:

– На выход, – и я увидела, что у него в руке действительно пистолет. Привыкшая ни о чём лишнем не думать, я молча вышла, и во дворе меня ждала ещё более неожиданная картина: трупы. Трупы господ. Я увидела кровь, стекающую по мраморным плитам, тела были изрешёчены пулями. Тут и там сновали фигуры в глухой тёмной одежде, с автоматами наперевес; были среди них и женщины. В отдалении я заметила наших девушек; тем, кто в этот вечер обслуживал клиентов, какой-то мужчина бросал одинаковые непрозрачные халаты:

– Одевайтесь.

Я была в домашнем платье, а впрочем, из-за шрамов давно не носила откровенных нарядов, так что молча встала рядом с ними.

– Это все люди? – негромко спросил кто-то. – В шеренгу! – это нам. Мы построились. Откуда-то из здания снова донеслись автоматные очереди и звон стекла. К нам приблизилась молодая девушка в длинном плаще. Мужчина с пистолетом, стороживший нас, кивнул на меня.

– По-моему, вот эта.

Девушка подошла ко мне; странно, но её правильное бледное лицо, обрамлённое непослушными тёмными кудрями, и особенно топазовые глаза показались мне на мгновение знакомыми. Она достала из кармана какую-то фотографию, взглянула на неё, потом на меня.

– Как тебя зовут?

– Каролина, госпожа.

– Человеческое имя.

Я не поняла, что она имеет в виду.

– Ты человек?

– Д-да, – ответила я почему-то неуверенно; я как-то отвыкла задумываться над этим вопросом.

– Папа, мама были? Как они тебя звали?

Моя мысль наконец потекла в правильном направлении.

– Тамара, – прошептала я.

– Фамилия?

– Подольская…

– Это она. Макс, отведи эту девушку к машине, – велела незнакомка мужчине с пистолетом. – Повезём её отдельно. Остальные все здесь? Начинайте зачистку. Что с периметром? Что говорят телепаты?

Её голос отдалялся, мы углубились в парк. Мужчина шёл быстро, крепко держа меня за локоть. Я опомниться не успела, как мы вышли за ворота и спустились немного вниз по горной дороге. Вдоль обочины стояло несколько фургонов. Мужчина велел мне садиться и обошёл машину с другой стороны. В этот момент брызнул свет фар, послышался рёв колёс, и снова загремели автоматные очереди.

Я взвизгнула и упала на землю. Машина качалась от пуль, трещали стёкла. Мужчина, сопровождавший меня, повалился на асфальт. Мимо пробежали чьи-то ноги, а потом произошло нечто ещё более странное: одна из тёмных фигур остановилась, быстрыми, привычными движениями извлекла из-за пояса кол и молоток, вбила мужчине кол в сердце и отсекла голову ножом с широким сверкающим лезвием. Где-то зашумела рация:

– Пусть присылают вертолёты, – и фигура исчезла. Я услышала, что за воротами виллы снова началась стрельба, и вдруг поняла, что вокруг меня никого нет. Я машинально вскочила и, ни о чём не думая, бросилась бежать через лес.

* * *

Не знаю, сколько я бежала. Должно быть, долго. Я вообще забыла, где я и чего хочу. Помню только, что в итоге я оказалась среди каких-то домиков – наверное, в дачном посёлке. Потом опять лес, и снова домики. Под утро я увидела пруд и почему-то заснула.