Он с большим трудом припарковал машину в забитом легковушками дворе, вылез из машины, обошел ее по кругу и распахнул дверь перед Аделиной Сергеевной. Та, цепко ухватив сына за руку, выбралась из глубокого мягкого кресла и, выпрямив спину, решительно зашагала к дверям подъезда.

– Мам, давай я с ней сам поговорю, а ты посидишь в машине. Ну зачем тебе нервы мотать? Давление еще поднимется, – попытался повлиять на мать Александр.

– Нет. Я сама. Ты просто стой сзади и молчи. Я разберусь с этой нахалкой!

Долго ждали лифт. Пока поднимались на седьмой этаж, воображение Плужникова нарисовало портрет возмутительницы спокойствия: молодая девица с наглой кривоватой усмешкой на ярко размалеванной физиономии, в облегающем тело, как вторая кожа, платье с короткой юбкой и возмутительно глубоким декольте. Воображаемая девица стояла, уперев руки в бока, и нахально чавкала жевательной резинкой…

На лестничной площадке Плужников подошел к двери первым и нажал на кнопку звонка.

– Убери руку! – скомандовала Аделина Сергеевна и вытащила из сумочки связку ключей. – Это моя квартира, и я открою ее своим ключом!

Когда ключ в замке, звякнув, сделал последний поворот, дверь неожиданно распахнулась. На пороге стояла девушка лет двадцати восьми, невысокая, хрупкая, с распущенными темными волосами, в домашнем фланелевом халатике с каким-то детским рисунком (то ли мячики, то ли воздушные шарики!) и большими испуганными глазами. Весь ее вид так сильно отличался от нарисованного воображением, что Плужников замер с раскрытым ртом, но так и не произнес ни слова.

Зато Аделина Сергеевна решительно шагнула в коридор, заставив квартирантку отступить на пару шагов, и заявила:

– Вот, милочка, прошу познакомиться: мой сын Александр! Он бизнесмен и весьма влиятельный человек. – Плужников мгновенно почувствовал себя свадебным генералом и еще больше растерялся. – Мы пришли за моими деньгами.

– Я же вам сказала, Аделина Сергеевна, что отдам деньги, как только смогу – отдам… – голос ее был похож на голос предназначенного в жертву ягненка, которого уже подвели к человеку с большим острым ножом в руке.

– А я вам не верю, милочка! – заявила квартирная хозяйка и стала наступать на квартирантку. – Вы пытаетесь водить меня за нос, но это вам с рук не сойдет! Александр, что ты молчишь?!

Женщина перевела испуганный взгляд на здоровенного мужика, маячившего за спиной Аделины Сергеевны. Голубоглазый и светловолосый, он был похож на скандинавского викинга, возвышавшегося над маленькой пожилой женщиной с угрожающим видом, только боевого топора и рогатого шлема не хватало. Квартирантка отступила еще на шаг и побледнела. Хотя куда уж было бледнеть!

Лицо ее с впалыми щеками, с темными кругами под глазами стало почти прозрачным. Плужникову померещилось, что он видит тоненькую синюю жилку, косо пересекающую висок, и жилка эта трепещет, пульсирует с сумасшедшей скоростью. «Сейчас в обморок упадет», – понял он и сделал два шага по направлению к квартирантке с намерением подхватить, не дать упасть на пол.

Из груди девушки вырвался испуганный всхлип, и она прижалась спиной к стене, тиская в кулачках воротник своего халатика. Вдруг глаза ее, густо-карие, огромные из-за темных кругов под ними, вспыхнули лихорадочным огнем и замерцали в коридорном сумраке. И весь ее облик напомнил маленького зверька, загнанного в угол, из которого нет выхода – только смерть.

– Ну что вы за люди, москвичи! – воскликнула она звенящим голосом. – Сами живете в загородных домах, в деньгах не нуждаетесь, а квартиру сдаете из жадности, чтобы не упустить копейку. А меня с работы уволили, потому что прописки нет, потому что приезжая. Но я найду работу, обязательно найду и отдам вам ваши чертовы деньги! Что вам стоит подождать немного?