От воспоминаний сердце больно сжалось. Как я скучала по тем временам. Дышать стало труднее. К голове подступила ноющая боль, не нужно было пить кофе. Массируя виски, я прикрыла глаза.

Снова телефон в руке. Экран целый. Шум в ушах. Лицо мастера, который шевелит губами, но я ничего не могу разобрать. Потом – вакуум, абсолютная тишина и снова шум.

– Проверять будете? Девушка! Вы слышите? – донёсся до моего сознания голос.

– Нет, – выдавила я.

Я снова была в мастерской. Дошла сюда, пребывая в своих мыслях, и даже не заметила? Это очень странно. Хотела что-то спросить у ремонтника, но вместо этого вышла на улицу, не в силах скинуть парализующее оцепенение.

Пронзил страх. Что со мной происходит? Такое впечатление, что я ныряю глубоко под воду и всплываю на поверхность за секунду до того, как захлебнусь.

Дома я написала сообщение Андрею в поисках поддержки:

«Андрей, со мной что-то не так. Была в кафе и вдруг очутилась в ремонтной мастерской. Не помню, как дошла туда! Будто провалы в памяти. Мне страшно».

Спустя минут двадцать получила в ответ многоточие отдельным сообщением – его любимая реакция. А потом:

«Может ты просто телепортируешься?»

Я надеялась, что он будет серьёзен хотя бы сейчас, когда мне действительно страшно. Хотелось, чтобы меня пожалели. Я прослезилась, забравшись с ногами на диван. Он всё никак не повзрослеет. Меня давно не веселят его шутки. Андрей прекрасно знает, что ранит меня сарказмом, колкостями, но то ли не может остановиться, то ли не хочет. Удивительно, что я его всё еще люблю спустя пятнадцать лет, несмотря на то что он эти чувства не подпитывает. Когда-то он стал воплощением моих романтических фантазий о прекрасном принце. Но я была молода и неопытна. Уверена, что и я была для Андрея особенной. Только с рождения Арсения, нашего первенца, всё стало меняться.

Вечером, когда я занималась младшими детьми, Арсений зашёл к ним в детскую и, с вызовом посмотрев на меня, спросил:

– Ну что там с телефоном?

– С ним всё в порядке, – ответила я. – Только это тебя волновать не должно. Я не дам тебе телефон, пока не сделаешь задание по математике самостоятельно. Сам, понимаешь? Без всяких нейросетей.

Арсений закатил глаза.

– Да ма-ама-а-а, – протянул он. – Мне нужен телефон.

– Нет, – отрезала я и отвернулась к близнецам. – Потом приноси мне на проверку.

Пробубнив что-то с возмущением и притопнув, он удалился. Я же хотела, наконец, выкроить время для разговора с мужем. Видя, что дети увлечены игрой, я поспешила в гостиную. Он, как обычно, сидел за компьютером.

– Андрей, – позвала я.

Он не отреагировал. Я окликнула громче, тогда он обернулся.

– Что?

Я попыталась говорить как можно спокойнее:

– Мне днём было плохо. Я что-то делаю, а потом не понимаю, как оказалась в другом месте. Сначала не могу вспомнить что делала… И шум в ушах. Это сложно объяснить. Мне было страшно. А ты меня даже не поддержал.

– Прости, что не включил режим «поддерживающий муж». Забыл, где у меня эта кнопка.

Комок подступил к горлу. Я еле сдержалась, чтоб как обычно не заплакать.

– Ты можешь, – начала я медленно, – хоть раз поговорить серьёзно?

– Только один раз? – Андрей наиграно задумался. – Если один, то ладно. Но не больше.

Я сделала вдох и выдох.

– Андрей, тебе что, наплевать на меня? Я пишу о проблеме, а ты в ответ шутки.

Андрей повернулся ко мне на вертящемся стуле.

– Ну я такой человек, ты же знаешь.

– Какой такой?

Он не ответил.

– Даже сказать нечего? Раньше ты так себя не вёл.

– Вспомнила, – усмехнулся он. – Раньше всё было по-другому.

– И что изменилось? – Я настаивала, чувствуя, что он отвечает через силу.