Одной из которых было временное помрачение погружение в эзотерику.

Когда я была юной девушкой, одним из самых сильных моих желаний было научиться понимать, что, на самом деле, происходит с людьми. Что именно чувствует, думает человек, и что им движет, когда действует определенным образом.

Поэтому я с интересом прислушивалась к интерпретациям чужого поведения. Завидовала тем, кто уверенно говорил: «Он поступил так, потому что…»

Иногда обращалась к гадалкам, которые мгновенно выдавали резюме причин поведения близких, чем немало меня удивляли.

Интерес к психологии также во многом был продиктован желанием точно знать, что происходит во внутреннем мире людей.

Что же стояло за этим желанием?

Во-первых, стремление помогать людям. С детства мне нравилось выслушивать, утешать и поддерживать. Можно сказать, с подросткового возраста я была готовым психологом в части выслушивания тех, кому надо «поплакаться в жилетку».

Во-вторых, думаю, играли роль амбиции и желание управлять происходящим. Из-за детских травм психику переполняли страхи и тревога, ожидание ударов со стороны других. Как следствие, возникло стремление влиять на ситуацию, предупреждая негативные поступки других.

В-третьих, я смотрела на психологов, психотерапевтов, гадалок, ясновидящих, астрологов и думала: если они могут, значит, и я смогу.

Читать людей, как книгу.

Я стала самообразовываться: покупала и изучала тонны книг по психологии и психотерапии. Ходила на многочисленные семинары и тренинги по практической психотерапии, потому что в университете преподаватели больше давали теоретических знаний, чем практики. Несмотря на то, что я училась в одном из ведущих вузах России, как именно работать с клиентом, нас не учили.

К наставникам у меня нет претензий – получив замечательное образование, я стала грамотным человеком. Только на занятиях почти не давали практических навыков работы, а преподавали философию, политэкономию (да-да, я еще тот мамонт), историю религии, высшую математику, психодиагностику, физиологию нервной системы, биологию, анатомию и т.д.

И преддипломная практика у нас была. Я, например, на заводе тестирование проводила. Его результаты в дипломе описывала. Но так, как позже на курсах повышения квалификации или платных тренингах нас обучали, в вузе не учили.

А на курсах сажали напротив человека и говорили: вот, твой клиент, консультируй. А потом устраивали разбор полетов.

Очень доходчиво.

Именно на платных курсах за свои деньги я приобрела большую часть своих навыков психотерапевта. Особенно понравилось нейролингвистическое программирование (НЛП) за скорость получаемых в процессе применения результатов.

Но больше всего практике работы меня научили те специалисты, кому я платила за работу со мной как с клиентом. С кем прорабатывала свои обиды, конфликты, трудности и проблемы.

На чьих сеансах опробовала на себе лучшие психотерапевтические техники и приемы и от кого научилась нужной терапевтической интонации, оборотам речи, стратегиям психотерапии.

Психологов и психотерапевтов, кого я выбрала в наставники, было много. Но самые любимые и впечатлившие – преподаватели Санкт-Петербургской медицинской академии последипломного образования: Э. Г. Эйдмиллер, И. М. Никольская, Добряков И. В. и другие (в 2011 году академия преобразована в Северо-Западный государственный медицинский университет имени И.И. Мечникова).

Широтой души, профессионализмом и щедростью они, наряду с университетскими преподавателями, побудили меня посвятить психологии всю свою жизнь и заложили основы моей профессиональной этики.

Казалось бы – живи и радуйся. Есть призвание, любимая работа, прекрасное образование, знания и навыки, основанные на научных исследованиях, доказанные и объективные.