В рамках социогенетических теорий личностная активность объясняется как детерминированная социальной средой. В классическом бихевиоризме не остается места идее о внутренней активности личности – она полностью программируется социумом.

На этапе осознания значимости и наследственных, и средовых факторов, была разработана теория конвергенции двух факторов (В.Штерн), вместе с тем, в ее рамках факторы наследственности и среды, как правило, объединялись механически, не описывался их синтез.

Особенностью описанных выше подходов было игнорирование внутренней активности личности, феномена самодетерминации. В разработке нуждались понятия свободы, выбора, системности развития и функционирования личности.

Д.А.Леонтьев отмечает, что в науках о человеке дилемма свободы-детерминизма применительно к человеческим действиям на протяжении многих столетий являлась одной из центральных, хотя содержание обоих этих понятий существенно менялось. Одной из первых идей детерминизма было представление о судьбе, роке, божественном предначертании. Д.А.Леонтьев указывает, что, с одной стороны, понятие божественного предначертания не оставляло места индивидуальной свободе, с другой – тезис о подобии человека богу, о божественной природе человека предполагал возможность человека влиять на свою судьбу. Эразм Роттердамский в трактате «О свободе воли» [по 45] утверждал, что человек свободен в выборе пути греха либо пути спасения. Бог может даровать человеку спасение, но за человеком остается выбор, желает ли он быть спасенным, препоручить себя Богу.

Открытия в области медицины в период Нового времени поставили перед научным сообществом проблему детерминации человека его телесностью, психофизиологической организацией, механизмами и автоматизмами поведения (механодетерминизм). Д.А.Леонтьев отмечает, что проблема свободы получила новый импульс в контексте проблемы разума, возможности осознания того, что влияет на человеческое поведение.

В ХХ веке произошло осознание новой разновидности детерминизма – детерминации сознания и поведения объективными условиями существования, социальным и культурным окружением, «общественным бытием» (К. Маркс) и «общественным бессознательным» (Э. Фромм). Д.А.Леонтьев указывает, что чрезвычайно важный ракурс проблемы свободы раскрыл Ф. Ницше [по 45], принадлежавший хронологически к XIX в., но идейно – к XX, он первым поставил проблему самотрансценденции человека. Далее в экзистенциальной философской традиции (Ж.-П. Сартр, А.Камю) свобода рассматривалась как тяжкое, порой непереносимое бремя, порождающее пустоту, экзистенциальную тревогу и стремление к бегству (Э.Фромм).

В психологической науке развиваются теории, описывающие жесткую детерминированность поведения личности (Д.А.Леонтьев указывает, что крайними вариантами «жесткого детерминизма» считаются психоанализ 3.Фрейда, рассматривающий человека как целиком обусловленного его прошлым, и необихевиоризм Б. Скиннера (В. Skinner), утверждающий возможность и необходимость тотального контроля и управления всем человеческим поведением через специально организованную систему стимулов). Разрабатываются и теории «мягкого детерминизма», в рамках которых учитывается, что при наличии внешней детерминации поведения и деятельности личности существует некая зона свободы, где личность может делать выбор.

Во второй половине ХХ века значимость проблемы самодетерминации, саморазвития растет. «Синоним свободы – это жизнь… Живое ведь отличается от мертвого тем, что живое всегда может быть иным» [45, с. 10].

В исследованиях описывается оппозиция стремления личности быть самобытной, идти своим путем и стремление сохранять связи с окружающими, быть признаваемой (например, идея Эриха Фромма о дихотомии потребности в привязанности (бегство от свободы) и потребности идти своим путем (отрыв от корней)).