В процессе коммуникации перед участниками общения стоит задача не только обменяться информацией, но и добиться правильного ее понимания партнерами. Так, учитель, увидев улыбку на лице школьника, может решить, что тот играет на уроке или насмехается над ним. В то время как, на самом деле, ученик радовался быстро и правильно решенной задаче. Поэтому объяснение и понимание имеющейся коммуникации является особой проблемой в психологии общения. Что же влияет на понимание сообщения, поступающего от коммуникатора к реципиенту?

Во-первых, форма и содержание сообщения будут зависеть от личностных особенностей говорящего, его представлений о слушающем и отношения к нему, от всей ситуации, в которой протекает общение. Ведь не зря мы совершенно иначе строим свой разговор с другом на уроке, чем, например, с продавцом в магазине или учителем на перемене.

Нередко приходится учитывать также и то, что у вашего собеседника совсем другой набор ценностей. Поэтому, рассматривая окружающий мир через их призму, он совершенно иначе видит и слышит, делает и размышляет. Так непонимание детьми и взрослыми друг друга во многом связано с разным значением, придаваемым окружающим предметам и обстоятельствам. Вспомните, какие огромные доходы принес Тому Сойеру бизнес, связанный с покраской забора, – дохлую крысу на веревочке, ключ, который ничего не отпирал, осколок синего бутылочного стекла, пару головастиков и старую оконную раму. Ценность этих сокровищ непонятна взрослому человеку так же, как золотой клад не приносит радости Геку Финну. То, что сделало бы счастливым любого взрослого ввергает его в адские муки: «оковы и барьеры цивилизации держали его в плену. Он чувствовал себя связанным по рукам и ногам».

«Нет, Том, – говорит он, – не хочу быть богатым, не желаю жить в гнусных и душных домах!.. Ведь черт бы его побрал! – как раз теперь, когда у нас есть пещера и ружья и все, что надо для того, чтобы разбойничать, нужно же было подвернуться этим дурацким деньгам и все испортить!».

Огромная сумма в шесть тысяч долларов, для мальчишки Гека оказалось чем-то вовсе незначащим. В его внутренний мир вписываются другие сокровища – рыбная ловля, купание без запретов, право спать в дровяном сарае, не носить башмаков, не утираться салфеткой, и он не хочет их лишаться. Отсюда его нежелание понять, что же от него хотят окружающие.

Вторая особенность заключается в том, что само посланное сообщение не остается неизменным – оно изменяется под влиянием личностных качеств слушающего, а также его отношения к говорящему, содержанию и ситуации общения. И если кто-то спрятал вашу тетрадь, а на занятии вы стали шумно выяснять это, то ваши товарищи и педагог отнесутся к этому сообщению по-разному.

Распространение информации проходит через своеобразный фильтр «доверия-недоверия». Подобный фильтр иногда действует так, что истинная информация может оказаться непринятой, а ложная – принятой. Как правило, мы легче доверяем информации полученной от близких нам людей и меньше – от незнакомцев.

В качестве фильтра выступает и язык. Мы воспринимаем окружающий нас мир сквозь свой родной язык. В детской психологии даже была выдвинута «теория стекла»: ребенок воспринимает вещи и события через язык, но не замечает этого, как не замечает человек хорошо вымытое стекло в раме окна. Однако каждое стекло все-таки имеет свои оттенки.

Сторонники принципа лингвистической относительности, известного как гипотеза Сепира-Уорфа, считают, что окраска эта весьма существенно влияет на весь внутренний мир человека, говорящего на определенном языке. Гипотеза эта берет свое начало в трудах великого немецкого ученого В. Гумбольдта. «Если звук, – писал В. Гумбольдт, – стоит между предметом и человеком, то весь язык в целом находится между человеком и воздействующей на него внутренним и внешним образом природой… Каждый язык описывает вокруг народа, которому он принадлежит, круг, из пределов которого можно выйти только в том случае, если вступаешь в другой круг».