Многозначность и многоаспектность эффективности права связаны и с множеством форм проявления права. Как отмечает В. К. Самигуллин, право – это и мысль, слово (например, язык закона или язык договора), воля, дела, поступки, отношения, вещи, и в определенном смысле сам человек[148]. Р. С. Байниязов в связи с этим указывает, что право как конкретный феномен социальной действительности можно представить в следующих ипостасях:

– как проявление правовой идеи (мысли) и правового чувства;

– как специфический социально-исторический и культурный фактор устойчивости и развития общественных отношений наряду с другими социальными нормами;

– как выразитель формальной справедливости и равенства в обществе;

– как социальный институт, оказывающий необходимое правовое воздействие (и как часть последнего – правовое регулирование) на общественную жизнь;

– как четкий нормативный определитель, с одной стороны, свободного, возможного, дозволенного, желаемого поведения субъекта, а с другой – обязательного, необходимого, должного, принудительного;

– как мера позитивной ответственности (долга) личности, как вид социальной ответственности за антинормативное поведение;

– как институционально-объективированная позитивная правовая свобода личности, общества, государства;

– как один из видов информационного компонента социокультурного пространства[149].

Естественно, что каждая ипостась права характеризуется своим аспектом эффективности, своими формами ее выражения и показателями.

В литературе по философии права выделяются различные формы бытия права:

A) мир идей: идея права;

Б) мир знаковых форм: правовые нормы и законы;

B) мир взаимодействий между социальными субъектами: правовая жизнь[150].

В работах по правовой антропологии и философии право также иногда рассматривается как способ человеческого бытия. Гегель указывал, что существуют законы двоякого рода: законы природы и законы права. Законы природы абсолютны и имеют силу так, как они есть: они не допускают ограничения, хотя в некоторых случаях могут быть и нарушены. Различие законов природы и законов права состоит в том, что при изучении правовых законов действует дух рассмотрения и уже само различие законов заставляет обратить внимание на то, что они не абсолютны. Правовые законы – это законы, идущие от людей. Внутренний голос может либо вступать с ними в коллизию, либо согласиться с ними. Человек не останавливается на налично сущем, а утверждает, что внутри себя обладает масштабом правого: он может подчиниться необходимости и власти внешнего авторитета, но никогда не подчиняется им так, как необходимости природы, ибо его внутренняя сущность всегда говорит ему, как должно быть, и он в себе самом находит подтверждение или неподтверждение того, что имеет силу закона[151].

В современной литературе право в своем антропологическом измерении иногда определяется как способ человеческого взаимодействия (сосуществования), возможный благодаря человеческой способности быть автономным субъектом, который признает таким же субъектом любого другого[152]. В таком случае и эффективность права должна быть понята и исследована именно как эффективное обеспечение человеческого взаимодействия при сохранении автономии личности.

Категория эффективности права, как представляется, должна быть сопоставлена не только с политическими и экономическими категориями (эффективность власти, полезность, соответствие политике государства), но и с категориями внутреннего мира личности (самореализация, цели, установки, потребности, внутриличностные ценности и т. д.).