Справа выходит корреспондентка, которая не должна была попасть в последний кадр.

Приближается ко мне очень близко и шепчет: "Не вздумай пробовать". Опускаю взгляд вниз, где она шуршит салфеткой. И вижу, как снимает нанесенную сыворотку. А под ней не слабое такое покраснение. Я в шоке разглядываю то же запястье, которое восхитительно выглядело 10 минут назад.

Корреспондентка хохочет.

– Поэтому и показала. Не вздумай, дичь это, а не косметика.

– Может перекись или мазь какую с ледокаином?

О чем я думала! Девочке больно, у нее натуральный ожог, а я даже лекарство не предложила!

– Не, не парься. Вместе с косметикой мне представляют страховку и огромную аптечку.

Корреспондентка смеется, я тоже смеюсь. Но что за дичь этот рекламный бизнес!

Наконец, вещи собраны, камеры зачехлены, двери фургонов захлопнуты, шелест шин по гравию затих.

Я иду на кухню, завариваю чай, беру в зубы сладкую булочку.

Спускаюсь в бассейн. Нажимаю на часах другую кнопочку. И на окна опускаются серые плиты. Теперь помещение похоже на подземную пещеру с голубым светящимся озером посередине. Это, правда, очень красиво.

Плиты стыкуются с полом и сцепляются друг с другом. На них включаются цифровые панели. Я параноик, вроде уже говорила. В этом доме хранится много тайн людей. И я отвечаю за их сохранность. Пока мониторы на плитах настраиваются, в баре открывается стенка, обнажая пульт управления. Секретная лаборатория, ни дать, ни взять. Сейчас агент придет и все расскажет. И я сейчас просмотрю все записи с камер. Что-то оператор больно часто на меня поглядывал… Надо отмотать на полчаса назад… Двигаю маленький джойстик, хрустя помадкой на булочке. Так, вот мой кабинет. Пока один снимает статуэтку, второй… Так и есть. Установил жучок под одну из книжных полок и ещё что-то утопил в кресле. Вот и пускай потом людей к себе в дом.

– Все отлично прошло! Ты молодец!

Агент выплывает из своего убежища под лестницей. Почему им всем непременно нужно носить костюмы и ботинки? Хоть бы раз в джинсах пришел.

– Туфт фучки, – пытаюсь членораздельно говорить, но это проблематично с наполненным булкой ртом.

– Да-да, я видел. Сейчас приедет парень, он решит вопрос. А пока давай…

Он нажимает на огромную сиреневую кнопку (красную мы решили оставить для президента). Это моя личная глушилка. Глушит все сигналы в доме напрочь.

Теперь осталось только ждать.

Если думаете, что я одна такая психованная, то нет. У меня есть свой личный Мистер параноик. Отличный парень. Гений не признанный. Хотя, очевидно, в узких кругах вполне себе признанный.

Он сам приедет, когда удостовериться, что никого нет, и никто не вернется. Думаю, что они все примочки уже подкинули, чего возвращаться.

– Новые дела разложил на кухонном столе. Косметику убрал, сладости оставил.

– Ты – чудо!

Справившись с булкой, теперь могу и говорить нормально. А он молодец. Я выбрала хорошую команду.

– Все свалили.

Откуда он вечно материализуется! Он хочет, чтобы его звали просто парнем, никто не знает его реального имени. Я же зову его Мистер параноик. Он всегда появляется ниоткуда. Не стучит, не хлопает дверью, возвещая о своем прибытии. Он подкрадывается, и бах! Привееет!

А я нервная, и работа у меня нервная, так что вечно подскакиваю от испуга. Кажется, его это веселит.

Вот и сейчас. Сижу я на кухне, читаю дело очередного клиента, мирно потягиваю чай. И прямо передо мной возникает огромная фигура. Какая нормальная реакция? Не знаю, нормальное – это вообще не ко мне. Вот сейчас я давлюсь чаем. Зеленые струйки вытекают через нос. Мерзкое чувство, если честно.