Дети: «Она ничего не заметит».

Ведущий: «Может быть, стюардесса подумает, что в самолете завелись привидения или у нее недомогание от высотной болезни? Или она станет подозревать других пассажиров?»

Дети: «Она была бы совсем сбита с толку».

Ведущий: «А стал бы кто-нибудь жаловаться, что еды вдруг стало так мало? Может быть, какая-нибудь важная персона?»

Дети: «Да, король Англии, который ужасно заругал бы стюардессу. Мы незаметно опустошили бы его тарелку и положили бы на нее только старую, испорченную сосиску».

Ведущий: «Обнаружат ли теперь кошек?»

Дети: «Да, но чуть позже. Тогда стюардесса захотела бы нас выбросить. А королю бы мы, наоборот, очень понравились, и он взял бы нас к себе в замок».

Только с помощью таких повторяющихся расспросов можно выработать общую для всех участников линию игры.

Индивидуальная проблематика отдельных детей и групповая динамика препятствуют тому, чтобы разогрев проходил по однообразной или жесткой схеме. Так, для стеснительных детей внести свое предложение во время начальной фазы – часто совершенно невозможный шаг. Достаточно лишь спрашивать, согласны ли они с историей, предложенной более доминантными детьми. Ожидать от них большего означало бы оказывать на них давление, потому что в начале терапии такие дети не могут сразу проявить спонтанность и творчество, которые и являются одной из целей терапии. Слишком долгое ожидание или слишком частые расспросы ставят скованных детей в позицию, в которой они подвергаются нападкам или изоляции со стороны активных и расторможенных детей, чувствующих, что «стеснительные» блокируют их желание играть.