Просто удивительно, но он не чувствовал сейчас никакой паники, только по-домашнему душевный уют. Но ничего не понимал. К его столику подошёл официант и шустро навёл на нём чистоту. Ещё мгновение, и на столе появилась чистая скатерть, а на ней кусок ржаного хлеба; блюдечко с маленькими солёными рыжиками; миска с кислой капустой; вилка; глиняная кружка и кувшин с напитком. Недолго раздумывания, Андрей сам себе налил из глиняного сосуда и пригубил.

«Медовуха!» – ему был знаком этот душистый напиток и его неповторимый вкус. В первый раз он к нему приобщился в Детинце – древней крепости Великого Новгорода, когда учился там на курсах повышения квалификации. Помнится, там ещё подавали щи по-монастырски и мясо по-посадски. Только сейчас Андрей ощутил, что безумно голоден, и навалился на незамысловатую еду, ловко орудуя двузубой вилкой. Насыщения этот процесс ему не принёс и как все остальные он уставился на очаг.

В трактире заметно потеплело и возможная причина этому – горячий напиток, выхлебанный Андреем до дна. Он стянул с себя куртку и положил на скамью. Под курткой оказалась зелёная толстовка с надписью золотыми тиснёными буквами.

В дальнем углу таверны кто-то прокашлялся в кулак для привлечения к себе внимания, и присутствующие невольно повернули головы к источнику звука.

Оглянулся вместе со всеми и Андрей. Это место в заведении, похоже, редко кто занимал: крохотный стульчик и такой же столик ни в коей мере не способствовали дружескому общению, ради которого посетители здесь собирались. Существо за угловым столиком напомнило Андрею сказочный персонаж, будто сошедший со страниц детских книжек с картинками. Это был старый гном с лицом, сморщенным от житейских невзгод. Его, похоже, все прекрасно знали – отшельник, живущий в одиночестве у подножия Волшебного холма.

– Хочешь нам что-то рассказать? – послышалась со всех сторон разноязычная речь.

Гном заёрзал на хлипком стульчике, устраиваясь поудобнее. Так, чтобы все его видели. Шаткий стул жалобно скрипнул, но выдержал нелёгкое испытание на прочность.

– Кроха пропал, – наконец выдал он свою новость. – Пошёл к Волшебному холму и сгинул.

В трактире начались пересуды. Собравшиеся знали, что Кроха приударяет за младшенькой дочкой лесного царя. Сам же царь их отношений не одобрял, ему давно приглянулся в зятья старый норвежский тролль первого разряда с несметным количеством золота в подвалах своего замка. Все знали, что Волшебный холм – гиблое место, пропасть там можно ни за грош. Искать там Кроху для многих из них – верная погибель! Андрей улавливал суть разговоров лишь частично, только когда они говорили по-немецки или по-голландски.

– Прямо Вавилон какой-то, – невольно вырвалось у него.

Наверное, Андрей сказал это слишком громко, потому что посетители таверны на мгновение затихли, а затем разговоры вспыхнули вновь, но сейчас все они говорили исключительно по-русски.

– Зачем он только туда попёрся?! Опасно ведь! – вопрос этот волновал сейчас всех. Кроху здесь любили.

– Праздник царь устроил. Гостей уйму позвал, – ответил им гном. – Дочек своих хочет замуж пристроить. Вот он и решил испытать свою судьбу. Своими глазами видел, как он в холм входил.

Старый гном замолчал, а затем виновато добывал:

– Два дня уж минуло с той поры.

В трактире ненадолго воцарилась тревожная тишина, но тут за окном что-то полыхнуло.

– Гердочка прилетела.

Народ оживился, на лицах расцвели добрые улыбки. Входная дверь распахнулась, на секунду впустив в таверну лютый холод, и впорхнула та, которую только что помянули. Припорошённая снегом, в унтах и просторной парке из голубой лисицы с накинутым на голову меховым капюшоном, походила она на распушившегося ангорского кролика.