Фольке посмотрел на него с одобрением:

– Верно. Наши – как будто паломники или торговцы. Шерсть, чай, ножи, духи. В мешках – заряд. Устройство с замедленным таймером. Или радиодетонатор. Или оба.

На столе зажужжал радиоприёмник. Сквозь шорох передали погоду: ветер с юга, в Иране +21. Фольке глянул в окно – метель на аэродроме. Ему было плевать. Он уже мысленно шёл по песку Каракумов.

Операция «Шайтан пустыни» начиналась.

3.

Начало апреля 1943 года. Военная авиабаза под Дрезденом.

На взлётной полосе – утро. Воздух звенит от напряжения и от холода. Сквозь тающий снег пробиваются черные пятна асфальта. У ангара с включёнными прожекторами стоит транспортный Ju 52 с уже заведёнными двигателями. Его три пропеллера крутятся с рёвом, разбрасывая снежную пыль и обрывки бумаги.

К самолёту, сгрудившись, направляется группа из восьми человек. Все в серо-бурых плащ-палатках, поверх которых – шерстяные чапаны, головные уборы – тюбетейки, меховые шапки. На поясе – ножи, скрытые пистолеты. На лицах – отращенные усы, на плечах – самодельные торбы. По виду – караван паломников, торговцев, сельчан с окраины Туркестана. Но внутри – закалённые бойцы-диверсанты, говорящие по-узбекски, по-туркменски, по-немецки.

Рядом – майор Фольке и капитан Штокли, оба в гражданской одежде восточного типа, но под ней – немецкое снаряжение, карты, компасы, пистолеты с глушителями, инструкции и микрофильм с кодами.

– Alles bereit, – произносит Фольке, кивнув технику.

– Viel Glück, meine Herren, – отвечает тот. Его голос срывается ветром.

Под прикрытием ночи Ju 52 выруливает на ВПП и набирает скорость. Салон трясёт, в проёмах свистит воздух. Никто не говорит. Только один из бойцов шепчет молитву на арабском.

Состав группы входили:

Салим и Шерали – два узбека из Самаркандской области. В 1937 году оба были арестованы: Салим за «контрреволюционную агитацию», Шерали – как «кулак». Их семьи были раскулачены и сосланы. На фронте они попали в плен под Киевом и позже прошли школу Абвера, где изучали сапёрное дело и тактику.

Алихан и Турсун – ферганцы. Один был сыном муллы, другой – бывший помощник бухарского бая. Их предки пострадали во время борьбы с басмачами. Оба испытывали ненависть к Советской власти и мечтали «отомстить Москве». На учениях они показывали фанатичную решимость и отличную выносливость.

Бектемир, туркмен, попал в плен на Донбассе. По собственному признанию, добровольно предложил немцам сотрудничество, сказав: «Я хочу служить фюреру. Он сильный, он даст свободу моему народу.» Бектемир был груб, немногословен, но безупречно знал местность и дороги Каракумов.

Санжар, таджик, самый молодой. Ему было всего 19 лет. Он считал себя потомком древних персов и ариев, верил в особую миссию. Плохо говорил по-немецки, но фанатично изучал карты и имена рек, глядя на Восток, как на свою судьбу. Снайпером он был посредственным, но – бесстрашным.

Замыкали группу майор Рихард Фольке и капитан Йоганнес Штокли, опытные профессионалы, чётко знавшие: любой провал – это не плен, это смерть.

Полет пройдёт через южную Германию, над Балканами и Черным морем. На борту – документы турецких подданных, выдаваемые спецотделом Абвера. Группа должна сесть вблизи Эскишехира, на одной из секретных посадочных площадок, согласованных с турецкими военными, сочувствующими Третьему рейху или просто желающими закрыть глаза за плату золотом.

…8 часов спустя. Небо над Турцией. Пилот снижает самолёт. Земля внизу уже не белая, а жёлтая. Высохшие поля, глиняные крыши, телеги на дорогах. Вдали – цепи гор. Солнце садится, и по фюзеляжу пробегают красные полосы заката.