Я стояла в полном замешательстве.

– Может, поможешь? – бросил Генри.

Выйдя из оцепенения, но все еще не понимая, что делаю, я помогла отодвинуть бак от стены. За ним оказалась маленькая металлическая дверь из тех, что не сразу заметишь, даже если она не прикрыта, не из-за того, что она слишком хорошо замаскирована, а наоборот – слишком простая, старая, давно не открываемая, забытая и неинтересная. Генри попытался ее открыть – бесполезно, древний висячий замок давно приржавел.

– Ты уверен, что это тот самый потайной ход? – поинтересовалась я, уже почти не надеясь на успех предприятия. При этом мой внутренний голос говорил: «Подожди, ты еще не видела, на что способен этот парень, может, он и правда гений?»

Генри в это время молча ощупывал и рассматривал каждую щелку двери, пробегая пальцами по сколам краски и ржавчине. Вдруг он остановился, пытаясь нащупать что-то под замком. Я замерла в ожидании. Щелчок – и дверь медленно и бесшумно открылась. Повеяло затхлым запахом подвала и сырости.

– Потрясающе! – восхитилась я. – Как ты это сделал?

Генри оглянулся на меня, на мгновение я успела уловить в его глазах интерес.

– Смотри, на первый взгляд дверь старая и заброшенная, но видно, что петли смазывали не так давно, значит, кто-то ею пользовался, осталось только найти, как она открывается, потому что замок, висящий здесь уже не первое десятилетие, лишь бутафория.

Я аккуратно сунула пальцы под замок и нащупала небольшую защелку, открывающую дверь.

– Пойдем! – Генри распахнул дверь пошире и стал спускаться вниз по открывшейся лестнице.

Я замерла на пороге, не в силах справиться со сковавшим меня страхом перед темными подвалами.

– Ты идешь? – донесся откуда-то снизу голос Генри.

– Может, я тут подожду? – с надеждой спросила я.

– Я бы не советовал, – откликнулся Генри. – Вдруг хозяин двери придет.

Черт! Он точно сделал это нарочно.

Я осторожно спустилась вниз.

Честно говоря, уже на последней ступеньке мой страх преобразовался в радостное возбуждение. Вообще-то мне нравилось куда-то залезать и шататься по подозрительным местам, но только в хорошей компании. И, глядя на уверенную спину Генри, который быстро шагал вдоль стен, лавируя между старыми коробками, я решила, что он «хорошая компания» для обследования темных подвалов.

– Ты расскажешь мне, что вообще происходит? Что мы ищем? – шепнула я, наконец, поравнявшись с ним.

– Мы ищем второй выход, – ответил Генри, не оборачиваясь.

– А в более глобальном плане? – попыталась уточнить я, включая фонарик на телефоне и осматривая стены в поисках другой двери.

На этот раз он ничего не ответил. Я оглянулась. Как раз вовремя – Генри уже открывал вторую дверь. Я быстро прогнала из головы мысль, что он мог бы меня тут оставить, и двинулась наружу следом.

Дневной свет ослеплял. Ветер доносил запах воды и рыбы, а также шум разговоров на повышенных тонах. Когда зрение восстановилось, я увидела небольшой рыбный ресторанчик на берегу и хозяина, спорившего с водителем грузовика. Генри с по-детски счастливой улыбкой осматривал местность. Похоже, он нашел то, что искал… или был на правильном пути. Он резко развернулся и направился прямо к хозяину ресторанчика, предварительно вернув себе серьезный вид. Я двинулась следом, перестав даже пытаться понять, что происходит.

– Мне нужны видео с ваших камер, – заявил Генри, поравнявшись с хозяином.

Тот оглядел его с головы до ног и вернулся к спору с водителем.

Генри достал что-то из кармана.

– Полиция. Мне нужны видео с ваших камер за последние два дня.

На этот раз хозяин попросил водителя подождать, но с еще более неодобрительным видом повел нас внутрь. Когда он отвернулся, я ткнула Генри в бок. Тот посмотрел на меня с удивлением и непониманием. Я приподняла брови и произнесла с нажимом: