– Да. В основном я просила помощи в учебе, интересовалась преподавателями... Тогда я еще не умела кокетничать.

– Но этого ведь хватило, чтобы он разглядел в вас непросто товарища, иначе...

– Нет, – перебиваю, понимая, к чему он клонит. – Для Игоря тогда я была ребенком. Наверное, его подкупила моя детская непосредственность. Когда в нашей переписке мы незаметно для самих себя начали делиться личными переживаниями, я за словом в карман не лезла. Говорила в лоб, чем веселила Громова...

– Он обсуждал с вами своих женщин? Ведь наверняка поклонниц у него было немало, – тараторит ведущий, вновь повернувшись к экрану за своей спиной. А мне и смотреть не надо. Знаю, там мой красавец-муж в окружении размалеванных девиц.

– Редко. И переживала я это очень болезненно... Я мало что смыслила во взрослых взаимоотношениях, и единственное о чем мечтала — держать его за руку. Я была тепличным ребенком, вечеринки не посещала, в старших классах стала почти затворницей. Мечтала о поступлении, а для этого нужно трудиться.

Я расслабленна, но отчего-то выжата, как лимон. Уже начинаю привыкать к яркому свету в павильоне, нацеленным на меня взглядам, дотошному ведущему. По крайней мере, проваливаться в бездну воспоминаний присутствие посторонних людей мне совсем не мешает. Засматриваюсь на синий пиджак своего собеседника и тут же тону в круговороте сменяющихся картинок. Игорь обожает синий.

4. Глава 3

За ежедневной суетой я и не заметила, как пришла весна. Со стремительной скоростью деревья одевались в листву, лужайка перед университетом уже окрасилась в насыщенный зеленый, и мы с Таней все чаще коротали большой перерыв на заднем дворе. Расстилали свои ветровки на траве и подставляли лицо солнечным лучам — ласковым и еще таким щадящим. Я по обыкновению читала книги, с недавних пор открыв в себе страсть к любовным романам, а Петрова дремала, подложив под голову мой новенький рюкзак.

Вечерами я устраивалась за компьютером и с нетерпением ждала, когда же Игорь Громов войдет в сеть. Наши разговоры были пустыми, лишенными романтизма, и в основном состояли из его шуток и моих просьб помочь с очередной работой, которых к сессии задавали все больше. Он подорвал мою успеваемость — уж не знаю, как ему удалось оттеснить на задний план мою погоню за званием «круглой отличницы», но постепенно я утратила страсть к преподаваемым мне наукам, выполняя задания механически, все чаще предаваясь мечтам, в каждой из которых был он. Теперь я постоянно сверлила взглядом монитор, с трудом концентрируясь на учебниках. А, может, глупела специально, чтобы в очередной раз завести долгий диалог по поводу непонятного мне материала. Однажды ступив на эту зыбкую почву виртуального общения, я оказалась в полной зависимости от активности его аккаунта...

С того случая в университетском коридоре, мы так ни разу и не встретились. Все-таки это нереально, если учесть, что число студентов нашего факультета превышает количество учеников средней школы, которую я так триумфально окончила. И пусть я больше всего на свете желала случайно столкнуться с ним в дверях или увидеть его машину на парковке, но меня вполне утешала возможность любоваться фотографиями в его профиле.

Игорь все так же называл меня Копчиком, с чего-то решив, что это довольно милое прозвище, а я незаметно для нас обоих стала начинать нашу переписку с неизменного «Здравствуй, Гоша». Четыре с половиной месяца, пролетевшие как один миг, теперь были обречены стать самым светлым периодом в моей жизни, ведь каждый день я начинала с мыслей об этом загадочном парне, впустившем меня в свой сокровенный мир.