***

Спортивный автомобиль летел по улице, обгоняя другие машины. За рулем сидел, молодой парень двадцати семи лет, слегка навеселе. Звали его Вадим Кронов. В свои годы он имел все: богатый родитель щедро одарил сына, отдав ему в управление ночной клуб. Делами заведения занимался коммерческий директор, а Вадим лишь распоряжался доходами. В машине он был не один. Рядом сидела девушка. Зеленоглазая, пухлогубая, красотка, какие обычно и находятся вблизи состоятельных мужчин. Чуть наклонившись вперед от внутреннего напряжения, в связи с лихим вождением спутника, она всей душой желала скорее добраться до места, чтобы прекратилась эта сумасшедшая гонка. Неожиданно Вадим остановил машину.

– Разве приехали? – спросила девушка.

– Нет. В магазин зайду.

Вадим подошел к ликероводочному отделу. Долго всматривался в ассортимент, и, наконец, выбрал. Открылся ящик, и несколькими купюрами, вместе с нашей героиней, продавец отсчитала сдачу.

Вадим вернулся в машину и тут же открыл коньяк. Отхлебнул прямо из горла.

– Вадик не надо, нельзя ведь за рулем, – увещевала девица. – Приедем, там и выпьешь.

– Мне все можно.

– Если остановят?

– Кто? Менты что ли? Продажные все. Сотку суну, он еще и спасибо скажет. Хочешь, проверим?

– Не надо.

– Какая ты у меня пугливая. Запомни, сейчас ты с Вадиком Кроновым, а значит, ничего не бойся. Ясно?

– Ясно.

– Тогда вперед в бассейн, купаться.

Машина с пробуксовкой рванула с места.

На сей раз «тысячерублевка» лежала в бумажнике. Неудобно подогнулся уголок. Присмотревшись, она разглядела рядом незнакомые купюры, зеленого цвета. В облике читалось непонятная, учитывая достоинство в сто единиц, напыщенность, даже надменность. Банкноте не хотелось выказывать интерес, перед высокомерными соседями, но любопытство оказалось сильнее.

– Добрый день, – обратилась она. Простите мое любопытство, но я еще не встречала таких денег. Кто вы?

Ближайшая купюра взглянула на «тысячерублевку», словно наступила в грязь.

– Sorry, I don"t understand.

– Вы иностранки? Вот здорово. Добро пожаловать к нам…

Стодолларовая банкнота прекрасно поняла вопрос, она просто не желала разговаривать с недостойной, по ее мнению денежной единицей. Важная американка отвернулась и замолчала.

Снаружи слышался шум воды и смех. Попав к богачу, в окружение недоброжелательных денег, наша героиня испытывала дискомфорт.

Она ощущала себя третьесортной бумажонкой, пригодной лишь для туалетных нужд. Тоска по уборщице и ее простому кошельку, зеленой волной, нахлынула на банкноту. Купюра не отказалась бы сейчас и от тесной книги.

Спутницу Вадим высадил по дороге домой, пообещав позвонить, а сам отправился спать. По вечерам он всегда отсыпался, чтобы ночью бодрствовать в ночном клубе. Установленный порядок соблюдался на протяжении вот уже нескольких лет. И менять его Вадим не собирался. В его роскошной квартире служанка Надя в очередной раз протирала пыль, когда появился хозяин. Вадим вообще очень нетерпимо относился ко всякого рода грязи, и выходил из себя, если, например, обнаруживал, где-нибудь в углу признаки нестерильности.

Приехал он в плохом настроении. Лег на диван. Откровенно говоря, он всегда приезжал в плохом настроении и никогда не здоровался. Надя, девушка из провинции, давно примирилась с таким положением вещей. Она лишь старалась хорошо сделать работу, не вызывая раздражения своим присутствием. Хозяин любил одиночество, и Надя, когда он был дома, старалась не показываться на глаза.

– Надька! – раздался крик из комнаты.

Надя тут же прибежала. Вадим сидел на диване с горящими от злости глазами, держа двумя пальцами, раздавленную бабочку.