Пока незнакомка холодным прищуром провожала улепётывающего бандита, из-за деревьев показались два стрелка, похожих друг на друга как близнецы, и трусцой засеменили к ней. У каждого в руках длинное ружьё. И одеты одинаково, словно солдаты регулярной армии. На обоих высоченные сапоги, короткие кафтаны цвета хаки, крест-накрест перехлёстнутые ремнями, на которых помимо шпаг болталась разная амуниция. На головах широкополые шляпы. Жаль, без перьев. А так – вылитые мушкетёры.

Миновав женщину, они подошли к подстреленным разбойникам. Поставив ружья на приклады, взялись за шпаги. Несколько раз, не церемонясь, проткнули бесчувственные тела. Нормальный ход. Это у них вместо проверки пульса?

Наконец, обратили внимание на Николая. Двинулись к нему. «Солдаты» встали с боков наподобие почётного караула и одновременно заработали шомполами, заряжая стволы. Чувствуется выучка.

Мягко, бесшумно ступая, приблизилась женщина. Издали казалось, что ей около тридцати. Теперь же, видя морщинки вокруг прищуренных глаз и в уголках плотно сжатых губ; густо усыпанную сединой, некогда тёмную шевелюру, собранную на затылке в короткий хвост; Николай понял, что женщине далеко за сорок. Но энергия от неё исходила неимоверная. Чего стоил один холодный взгляд. Колючие серые глаза пронзали насквозь, точно рентген.

– Их пятеро, – прохрипел торопливо. – Где-то ещё двое. Я не видел…

– Знаю, – прозвучал её жёсткий, совершенно спокойный голос. – В охранении стояли. Мы с ними уже разобрались.

Женщина внимательно изучила его лицо, заросшее за последний месяц густой бородой. После увольнения Николай совсем перестал бриться, довольствуясь тем, что время от времени стриг бороду. Попросту закончились картриджи к станку. На новые не тратился, отказывая себе буквально во всём. Что же касается работы у Швеца, то плательщик из этого работодателя никакой. Сам без денег. Вбухивал все свои немногочисленные доходы в поиск перехода в параллельный мир, а Николая, трудившегося на голом энтузиазме, только байками кормил о том, какие несметные сокровища их там ждут. Впрочем, сам виноват. Мог ведь нормальную работу найти. Нет же, любопытно стало. Теперь как тот медведь из анекдота, получивший ослиным копытом в лоб: «Я-то, дурак, чего полез? Читать же совсем не умею». Где оно, то пресловутое богатство? За что боролись, как говорится…

Пристальный взгляд женщины скользнул по рубашке, брюкам, потерявшим из-за налипшей грязи свой изначально яркий цвет. Задрав штанину, с интересом осмотрела туфли на шнурках, носки – тоже порядком испачканные. Затем переключилась на ремни на руках. Даже провела по ним пальцами в перчатках из тёмной кожи с мягкими, обвислыми крагами.

Николай подумал, что его собираются освободить. Однако женщина, оставив путы в покое, сняла с пояса плоскую флягу. Встряхнула её, прислушиваясь к плеску.

– Воды? – спросила коротко.

– Да, – столь же скупо кивнул Николай.

С приглушённым хлопком пробка покинула объятия горлышка. Наконец-то! Живительная влага смочила рот и побежала по пересохшей глотке.

Пил жадно. Вода опять потекла по подбородку, орошая и без того мокрую рубаху.

Поперхнулся, не рассчитав глоток. Зашёлся в кашле, с жадностью глядя на удаляющуюся флягу. Скрипучая пробка встала на место. Вот зараза! Всё равно, что приложился к вожделенному крану с холодной водой, а из того капнуло пару раз и до свидания. Только воздух шипит издевательски…

– Ну, и кто ты таков?

Да уж, интересный вопрос. Ещё бы знать правильный ответ.

– Николай…

В глазах женщины мелькнуло лёгкое удивление.

– Это твоё имя?

– Да.

– А дальше?